От Гомера до Данте. Лекции о зарубежной литературе

«Метаморфозы» – поэма в гексаметрах, состоящая из 15 книг; в них собрано свыше двухсот сказаний, имеющих своим финалом превращение. Овидий задумал не сборник сказаний, а связное целое, «непрерывную поэму», в которой отдельные повествования были бы нанизаны на единую нить. Это – прежде всего хронологическая нить. Поэма движется от сотворения мира, которое является первым «превращением», превращением первозданного хаоса в космос, к историческим временам, вплоть до новейшей официально признанной «метаморфозы», «превращения» Юлия цезаря в комету. Из мифов поэт сконструировал своего рода «историю человечества» от создания гармоничного космоса из грубого хаоса до века Августа, века, когда хаос гражданских войн был также упорядочен и приведен в гармонию. Универсализм стал для Овидия, человека римского эллинизма, вполне естественным, но этот универсализм обильно сдабривался и сугубо личностным даже экстатическим началом. Особенно ярко это проявилось в тех эпизодах поэмы, в которых Овидий подробно рассказывал о превратностях судьбы. Сама тема «превращений» предполагала то, что ничего в мире не бывает прямолинейным. Превращение по самой своей природе предполагает некий неожиданный переход из одного состояния в другое. Превращение предполагает нарушение всякой аристотелевской логики. Логику Аристотель рассматривал как науку о формах мышления. Аристотель классифицирует высказывания на 4 группы: утвердительные истинные, отрицательные истинные, утвердительные ложные, отрицательные ложные. Взаимоотношения между ними определяются тремя законами формальной логики: закон тождества – логические выводы надёжны лишь при условии, что все понятия (термины) в пределах рассуждения имеют один и тот же смысл; закон запрета противоречия – не могут быть одновременно истинными два противоположных высказывания об одном и том же предмете; закон исключённого третьего – из двух противоположных высказываний об одном и том же предмете одно непременно истинно. «Метаморфозы» Овидия, его поэтические «превращения» оказываются столь спонтанными, столь случайными и близкими к чуду, что заставляют думать не столько о римском универсуме, сколько о непредсказуемости, например, такого чувства, как любовь. Превращение всегда случайно. Вот поэт и пытается изобразить капризную игру случая как отражение капризной человеческой психики. Но почему именно любовь становится одним из источников этого постоянного коловращения и перехода из одного состояния в другое? Дело в том, что культ Венеры для римлян, культ богини любви, был очень важен. Вспомним, что именно Эней, сын Афродиты, согласно поэме Вергилия, этого основополагающего теста всей римской цивилизации, и стал основателем Рима, прародителем рода Юлиев. Получалось, что и Август является прямым потомком богини. Танатос и Эрос в римском сознании прекрасно уживались. В своей поэме «Наука любви» Овидий описывает любовь именно как военную операцию. Римская эстетика, римское чувство красоты не знает полутонов и искусственности. Все страсти носят хтонический, иррациональный, разрушительный характер. Поэтому культ Венеры у римлян – это всегда борьба, борьба не на жизнь, а насмерть, где, с одной стороны, порядок и гармония, а с другой – разрушительная стихия страстей. Как сказал бы Ф. Ницше, «Метаморфозы» Овидия – это не что иное, как проявление «игры космических сил». Вот эта «игра космических сил» и очаровывает в поэме. Создаётся впечатление, что мы, читатели, оказываемся во власти непрерывного процесса становления, мы – свидетели постоянной таинственной божественной непостоянности, как может быть непостоянна только Богиня «страсти нежной».