От греха к святости

К нам прорывались люди, размахивали депутатскими ксивами: «Ребята, родные, не надо стрелять!» А нам приказ – развернуть пушки к Белому Дому. И вдруг в наушниках: «Приготовиться к открытию огня!.. Ударить по центральному входу».

От волнения взял прицел низко. Болванка срикошетила и ушла в сторону… Руки дрожали. Ротный матом откостерил, сел на мое место. И – по пятому этажу. Точно в окно. Гадко на душе было! Русские стреляли в русских… Нас накормили и даже водки дали – невиданное дело! Про мешок денег обманули. Только 200 рублей премиальных»[22].[23]

А советские люди были под таким сильным гипнозом психогенераторов, что верили в иллюзию повторения Великой Октябрьской социалистической революции, находясь под настоящим гипнозом. Все искренне думали, что это идет освобождение от оков, и хлопали в ладоши, наблюдая за разгромом Белого Дома. Это сделал с людьми крейсер «Белкнап», который стоял в Болгарском порту и облучал психику москвичей. Вот свидетельства очевидцев.

Министр обороны РСФСР, генерал армии Константин Кобец рассказывал: «Во время событий кровавого октября 1993 года в Москве работали сразу несколько излучателей, оказывающих диаметрально противоположное воздействие. Одни из них нагоняли к местам событий безмолвную, совершенно апатичную толпу, незавидная судьба которой состояла в том, чтобы забрызгать своей кровью как можно больше квадратных метров асфальта. Другие наоборот, распаляли вооруженных бойцов, не позволяли им разобраться в ситуации, засомневаться в правильности священной борьбы за новую Россию, за великого президента Бориса Ельцина».

Юрий Малин, научный консультант федеральной службы охраны РФ: «Люди вдруг забывали о купленных билетах на самолеты и поезда. Они стягивались к центру Москвы, совершенно не понимая, что там происходит и что их туда тянет, как магнитом».

Татьяна Сырченко, редактор газеты «Аномалия»: «Когда вышла из метро, возникло ощущение, что я получила пыльным мешком по голове (есть такое выражение). Я стояла и не понимала – куда идти. Для того, чтобы заставить мозг работать, стала повторять таблицу умножения. Трижды-три еще вспомнила, а вот трижды-четыре уже считала при помощи пальцев».

Альбина Морозова – жительница одного из домов, расположенных около Белого Дома. Незадолго до революции 1993 года девушка попала в аварию и находилась в инвалидном кресле: «У меня появилось ощущение, что нужно бомбить. Кого? Зачем? Я не знала. Нужно бомбить и все! Я наполняла по три бутылки воды, подкатывалась к окну и швыряла их вниз. Умопомрачение, но на тот момент мне казалось, что я делаю что-то очень важное».[24]

Надо сказать, что переворот и перестройка России от социализма к капитализму готовились давно. После Второй мировой западные психологи получили заказ сделать так, чтобы сам народ сдал свою советскую власть, которую защищал в войну. Гарвардские психологи изучали характер советского человека, опрашивая невозвращенцев, оставшихся на Западе. Они поняли самые сильные стороны советского человека: патриотизм, стремление к справедливости, коллективизм. Психологи разработали принципы пропаганды, чтобы снять эти сильные стороны, то есть уговорить людей стыдиться своей Родины, а не гордиться. И вот сейчас российский гражданин – полная противоположность советскому человеку: осуждение всего отечественного, предпочтение всего зарубежного, индивидуализм и стремление к личной выгоде, лицемерие и приспособленчество. Студенты 1990-х действительно стыдились Совка, восхищались США, всем американским. Они постоянно слушали «Свободную Европу», «Голос Америки». Вот эти две радиостанции молодёжь слушала взахлёб и верила им безоговорочно. А потом многие из них уехали жить на Запад, их мозги туда «утекли».

Только сейчас начала вскрываться информация, что в госперевороте, в октябрьских событиях участвовали тысячи агентов ЦРУ и израильских спецслужб. Почему же народ согласился на этот переворот?

Потому что ему сказали, что он живет очень плохо, а в капиталистических странах народ живет очень хорошо. И народ поверил. Хотя было ровно наоборот. Даже Маргарет Тетчер – антисоветская «железная» леди – признавала силу социалистической экономики.

Она говорила: «Советский Союз – это страна, представлявшая серьезную угрозу для Западного мира. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов Советскому Союзу удалось достигнуть высоких экономических показателей. Процент прироста валового национального продукта у него был примерно в два раза выше, чем в наших странах. Если при этом учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков. Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей…»[25]