От греха подальше

Невозможно представить себе ужас, испытанный Роуном, когда он осознал, что Виктория Дрисколл, интеллигентная, осторожная женщина, всего лишь спустя два дня общения с ним готова прыгнуть с высоты в несколько сотен футов со страховкой из резинового каната. Разве не он оказал на нее столь пагубное влияние, как, в общем, на многих до нее?

Внезапно Роун взглянул на часы.

— Ничего не выйдет, мы опаздываем, — заявил он решительно, становясь ужасно деловитым. — Очередь желающих пощекотать нервы довольно большая, и мы не успеем к возникновению торнадо. Кроме того, я уже сделал несколько снимков. — Он начал упаковывать свою камеру и объективы.

— Но, Роун…

— В любом случае не такая уж это потеха. Ты хоть заметила, сколько это стоит? Тридцать баксов за тридцать секунд страха. Тоже мне великое дело. — Он едва ли не насильно уволок ее к фургону и затолкал в кабину.

Только миновав последние домики города, он позволил себе вздохнуть с облегчением.

— Ничего не понимаю, — сказала Виктория, качая головой. — То ты испытываешь непреодолимое желание прыгнуть с вышки, то через минуту утверждаешь, что все это ерунда. В чем дело?

— Ни в чем. Просто, понаблюдав за аттракционом несколько минут, я решил, что все это не так уж интересно. — Он не хотел, не мог допустить, чтобы кто-то рисковал жизнью ради удовлетворения его прихоти. Неожиданности случались, и люди погибали на таких аттракционах. Если бы несчастье произошло с Викторией…

По его вине когда-то погибла Ким — его сестренка, о безопасности которой он клялся заботиться. Когда это случилось, у него самого не осталось желания жить. Даже сейчас, спустя годы, лежа без сна во мраке ночи, он все еще хотел умереть вместо нее.

Виктория сосредоточенно вела машину, а Роун не спускал с нее внимательных глаз. Кто они? Друзья? Это чистейшее заблуждение. Он испытывал к Виктории Дрисколл отнюдь не дружеские чувства. Все дело в том, что он не был тем мужчиной, в котором она нуждалась.

Для беспокойства было несколько причин. Во-первых, Амос сойдет с ума, если Роун воспользуется ситуацией и соблазнит Викторию. Во-вторых, скорее всего он не сможет остаться с ней после этого путешествия. Почти сразу же он должен отправиться в Швейцарию на съемки документального фильма о тренировках олимпийской команды в Альпах. Оттуда ему предстояло выехать в Гватемалу на раскопки древнего города индейцев майя. А потом… кто знает, что будет потом?

Однако, честно говоря, никакие возражения дяди Амоса и никакие другие дела не могли помешать ему добиваться Виктории. Даже собственное обещание вести себя прилично вряд ли удержало бы Роуна.

И только одно останавливало его. Роун нисколько не сомневался в том, что, влюбись в него Виктория, он принес бы ей одни страдания. Он слишком часто рисковал жизнью, и счастье могло изменить ему в любой момент. Ему не хотелось оставить после себя убитую горем влюбленную женщину.

7

Некоторое время Виктория озадаченно размышляла над странным поведением Роуна. Если бы она знала его не так хорошо, то подумала бы, что в последнюю минуту он просто струсил. Но она не могла представить себе Роуна Каллена — мужчину, повидавшего ураган и извержения вулканов, собиравшегося переплыть в бочке Ниагарский водопад, — испугавшимся чего-либо, тем более обычного прыжка с вышки со страховкой из резинового каната, привязанного к ногам.

Однако, без всякого сомнения, она увидела в его глазах страх, даже панику.

Тем временем погода стала меняться, и Виктория заставила себя не думать о Роуне. Какое ей дело до его страхов? Пора заниматься работой.

Ожидаемый эпицентр сильнейших гроз сместился с севера к востоку, и девушка направила машину к небольшой возвышенности, которая казалась настоящим холмом среди равнинного Канзаса. Там можно разместить удобный наблюдательный пункт за зарождающимся торнадо, а также проследить путь его передвижения.

Виктория съехала с шоссе, заглушила двигатель, открыла дверцу и вышла, с удовольствием подставляя лицо свежему дуновению легкого ветерка.

Роун молча последовал за ней. Он опять достал сигарету, закурил, сделал пару затяжек и, брезгливо морщась, выбросил.

— Кажется, за всю поездку ты не выкурил до конца ни одной сигареты, — заметила она, надевая шапочку с большим козырьком, чтобы защитить глаза от солнца.

— В последнее время сигареты перестали мне нравиться, — ответил он, пожимая плечами, и, отойдя подальше, стал возиться со своим оборудованием.

Виктория чувствовала, что у него нет настроения и ему не хочется поддерживать разговор, и тоже решила молчать. За эту способность вовремя замолчать, а не сотрясать воздух бессодержательной болтовней ее высоко ценил Амос. Но сейчас она с трудом сдерживала себя, чтобы не расспросить Роуна о причине его плохого настроения.