От Гринвича до экватора

Герберт Уэллс, побывав у нас сразу после революции, поразился. «В этой непостижимой России, — писал он, — воюющей, холодной, голодной, испытывающей бесконечные лишения, осуществляется литературное начинание, немыслимое сейчас в богатой Англии и в богатой Америке… В умирающей с голоду России сотни людей работают над переводами: книги, переведенные ими, печатаются и смогут дать новой России такое знакомство с мировой литературой, какое не доступно ни одному другому народу».

Сбылось предвидение фантаста. После второй мировой войны в нашей стране выпущено двадцать тысяч названий книг авторов из США, Англии, Франции и ФРГ. В этих же четырех государствах издано три тысячи названий книг русских и советских писателей.

Насколько больше в Советском Союзе идет спектаклей западных авторов, насколько чаще проводятся зарубежные выставки, насколько шире изучаются иностранные языки, чем это делается по ту сторону в отношении нашей страны!

А обмен кинофильмами. За последние десять лет мы купили у Соединенных Штатов почти в три раза больше фильмов, чем они у нас. Но дело не только в количестве.

Многие планы совместной работы так и остаются планами. Например, итальянский продюсер Карло Понти предложил нам вместе сделать многосерийную телевизионную картину «Анна Каренина» и художественный фильм «Федор Достоевский». Началась работа. И вот уже оба сценария готовы. Но тут Карло Понти сообщил, что у него «не хватает средств».

Еще чаще проекты не выполняются по соображениям иного рода — политическим. Мы договорились с итальянской компанией «Маристела СПА» о создании совместного фильма. Написали сценарий, укомплектовали съемочную группу. Придумали название ленты: «Посягательство на безопасность государства». Но в последнюю минуту компания отказалась от замысла. В картине речь должна была идти о неофашизме, и «Маристела СПА» решила не связываться с больным для Италии вопросом.

Однако сложности не могут заслонить основного.

…Когда я приехал на «Ленфильм», в студии слышалась японская речь. И не только в студии. На Фонтанке группа людей окружила красивую японку. Улыбаясь, девушка раздает автографы. Лицо ее знакомо. Это Камаки Курихара, известная нашему зрителю по фильму «Москва — любовь моя».

Часа через два снова встречаю актрису — она идет по набережной Невы с Юрием Соломиным. Стрекочут кинокамеры. Снимается очередной кадр картины «Мелодии белой ночи» (ее делали «Мосфильм» и японская компания «Тохо»).

На «Ленфильме» снималась и «Синяя птица», и советско-норвежская картина «Под каменным небом» — об освобождении нашими войсками от фашистов Киркенеса, и «Доверие», выпущенная вместе с финской компанией «Феннада-фильм».

«Предлагаем делать вместе» — на такую фразу сотрудники «Совинфильма» отвечают обычно согласием. По заказу американской компании «Эйр тайм корпорейшн» кинодокументалисты под руководством Романа Кармена сделали двадцатисерийный фильм о Великой Отечественной войне. Коллеги из ФРГ участвовали в производстве советских картин «Тиль Уленшпигель», «Сказ о том, как царь Петр арапа женил», «Неоконченная пьеса для механического пианино», а мы специально для западногерманского зрителя создали несколько документальных лент. Вместе с французской компанией работали над мюзиклом «Аннушка». Музыку к нему написал Мишель Легран, композитор фильмов «Шербурские зонтики» и «Девушки из Рошфора».

Но кое-кто в Мадриде отмахивался от всего этого. В том числе старые знакомые. Переступив порог Дворца конгрессов, Андрей Каркос громогласно объявил, что три года назад его выгнали из Белграда, а сейчас он приехал сюда в надежде «побачить, як буде помирать мадридски митинг». Калифорниец выдавал себя за «представителя украинского народа» и изъяснялся на ломаном украинском языке. Он организовывал антисоветские демонстрации, подсовывал делегатам клеветнический листок «Смолоскип». Однако так и не «побачил, як помирает мадридский митинг»!

Выйдя однажды из Дворца конгрессов, я оказался в толпе репортеров. Они окружили мужчину средних лет. Тот позировал перед фото- и кинокамерами. Потом медленно поднял левую руку, а правой достал из кармана нож. Камеры застрекотали еще громче, фотоаппараты защелкали как безумные. Тут же появилась «скорая», из нее выскочили санитары и бросились к мужчине. Тот раскинул руки и принял позу Христа. В таком виде его и запечатлели на снимках, лавина которых обрушилась на следующий день с газетных полос на читателя. А в статьях сообщалось, что сей субъект — американец литовского происхождения, проживающий в Филадельфии, и что он вскрыл себе вены в знак протеста против «угнетения национальных меньшинств» в Советском Союзе.

В Мадриде сразу поняли, что за этим тщательно подготовленным «экспромтом» с кровопусканием стоят спецслужбы США. «Тихие американцы» вместе с дипломатами из этой же страны делали все, чтобы сорвать встречу. В результате она буксовала, ее снова и снова откладывали, заседания тянулись месяц за месяцем, год за годом.