От Гринвича до экватора

Журналисты писали о тринадцатилетнем убийце, который съедал печень своих жертв. То же делали многие полпотовские солдаты, — ведь в древних восточных сказках говорилось, будто печень врага придает силы…

Эскалацию жестокости направляли весьма умело. На первых порах связывали людей круговой порукой. Тысячи полпотовцев вдруг почувствовали, что им все дозволено. А когда их руки оказались по локоть в крови, поводок натянули. Палачам предложили идти до конца, а это, как известно из истории фашизма в Германии и Италии, означает одно: предательство интересов своего народа.

…Я был в музее зверств американцев в Хошимине, был в нашей Хатыни. Эти преступления совершали те, кто вторгался на чужую землю. А тут чудовищная машина террора создала ад на своей земле, для собственного народа!

Тех же, кто чудом вырывался из лап палачей, находили и убивали снова, как Тхай Сет.

Самый кровавый акт кампучийской трагедии был разыгран в последние часы правления Пол Пота. Из его резиденции поступали приказы один страшнее другого:

Убрать свидетелей. И всех заключенных, а также государственных служащих и раненых солдат уничтожили.

Сровнять все с землей. И повсюду заложили мины, взорвали еще тысячи домов, выжгли поля, посевы.

Лишить страну воды. И в колодцы бросали дохлых собак, кошек, всякие нечистоты.

Главари режима до последней минуты надеялись: вдруг произойдет чудо. Не произошло! В январе семьдесят девятого освободительные части вступили в Пномпень…

Думая обо всем этом, перебирая в памяти старые и записывая в блокнот новые факты, я не забывал о Тхай Сет. Где она? Нашла ли сестру?

Как-то раз прибежал взволнованный переводчик. Он встретил нашу попутчицу и ее сестру. Значит, нашла! К западу от Пномпеня открылась школа, и мечта Сет исполнилась — она начала работать там учительницей.

Женщина, которую дважды убили, стала сама участвовать в возрождении своей страны.

Пномпень

То, что я узнавал во время поездки по Кампучии, подтверждало: не только история с Тхай Сет, многое, очень многое из того, что творилось после семьдесят пятого года на земле кхмеров и кажется невероятным, невозможным, тем не менее было.

Кампучия — древнее государство. Оно возникло в I веке нашей эры. Жители возводили ирригационные сооружения, строили морские суда, изготовляли ткани.

В IX столетии, в годы царствования Джаявармана Второго, впервые в надписях появилось название страны Камбуджа, а одна из жен носила титул Камбуджалакшми. В IX — X веках родилась Ангкорская империя, ставшая самым могучим государством Юго-Восточной Азии. Столица империи именовалась Ангкор. Тогда были созданы выдающиеся памятники архитектуры, прежде всего Ангкор Ват («столичный храм»).

Чужеземцы — сиамцы (жители Таиланда) впервые захватили страну в 1353 году. Позже они разрушили столицу, и кхмеры покинули Ангкор. Джунгли поглотили великий город. Следующие века были периодом бесконечных войн с соседом, дворцовых переворотов, интриг, заговоров. В 1863 году французские колонизаторы навязали Камбодже договор о протекторате.

Она завоевала независимость спустя девяносто лет. Однако правым кампучийским деятелем во главе с генералом Лон Нолом с помощью агентов ЦРУ удалось в 1970 году совершить государственный переворот. Против них патриоты повели вооруженную борьбу. И 17 апреля 1975 года в Пномпене взвился белый флаг, сигнализируя о безоговорочной капитуляции проамериканского правительства.

Кампучию охватило ликование. Женщины бросали входящим в город солдатам букеты цветов, на улицах танцевали, пели. Наконец-то опять свобода! Опять мир!

Если бы… События приняли неожиданный оборот. Власть захватил Пол Пот. И спустя лишь сутки после окончания гражданской войны, два миллиона жителей столицы двигались по дорогам. Куда? В сельские местности, горы, леса. Там, по утверждению новых лидеров, должен был «возродиться кампучийский народ, очищенный от иностранной скверны и еще более сильный, чем древние строители Ангкора».

Начался «большой скачок» назад к средневековью.

И хотя всем кхмерам дали в руки мотыгу, хотя города ликвидировали, производство зерновых уменьшилось за неполных четыре года почти вдвое.

А что случилось с Пномпенем?

Из него сделали город-призрак без транспорта, газет, больниц, школ. И без жителей, их осталось тысяч двадцать, не больше — чиновники, технические специалисты да военные. По улицам ездило всего несколько правительственных машин. Светофоры не работали, бензоколонки тоже.

В 60-е годы советские журналисты описывали утреннюю столицу Кампучии следующим образом: «Ожили городские рынки, небольшие кафе, задымились передвижные кухни, где за небольшую плату можно получить все, что необходимо для утоления голода… Целые потоки всевозможных автомобилей американских, французских и немецких марок бегут здесь во всех направлениях».