От имени государства

Керр все узнал от Уилли Данкена на одном из координационных совещаний групп наблюдения в Темз-Хаус. Данкен руководил группами наружного наблюдения департамента А-4, с которыми в ночь с субботы на воскресенье работал Джек Ленгтон. Коллеги из МИ-5 хорошо наблюдали, подслушивали и подсматривали, но личной инициативы никогда не проявляли. В МИ-5 их считали низшим классом, «рабочими лошадками», прекрасно обученным вспомогательным персоналом. Они должны были делать только то, что им приказывали. Данкен занимался хоровым пением, потому что, по его словам, на репетициях он отдыхал от монотонной повседневной работы. Пение помогало восстановиться после долгих смен, посвященных наружному наблюдению и прослушке.

В департаменте А имелась собственная табель о рангах, которая весьма существенно отличалась от других подразделений МИ-5. У сотрудников департамента было меньше возможностей продвинуться по службе. Их часто набирали из бывших военных, таких как Данкен. Они, как правило, находились в распоряжении тех офицеров, которые разрабатывали стратегию. Нескольким удалось добиться перевода в другие подразделения, но вообще редкий наружник поднимался по скользкому шесту карьерной лестницы МИ-5. Керр подозревал, что Данкен посещал репетиции хора еще и поэтому. Пусть на работе ему не сделать карьеры, голос у него ничуть не хуже, чем у любой восходящей звезды. Никто еще не унижал его из-за его пения. Керр догадывался, что хор — единственная деятельность в МИ-5, в которой Уилли Данкен по-настоящему чувствовал себя в своей тарелке.

Подойдя к зданию церкви, Керр прислушался. Хор исполнял незнакомое произведение. Хористы смотрели на пожилого, тщедушного и подвижного дирижера; Керр признал в нем бывшего замдиректора МИ-6 по подготовке кадров. Хористов было восемнадцать, в том числе девять женщин разного возраста, которые стояли в первом ряду. Он узнал одного аналитика, трех или четырех референтов, двух руководителей агентской сети из прошлого и шифровальщика. В церкви было прохладно; некоторые женщины пели, не снимая пальто.

Если судить по фигуре, Керр предположил бы, что у Данкена баритон или бас. Однако Данкен стоял в ряду теноров. Волосы у него поседели раньше времени; верхнюю губу закрывали неопрятные усы. Лицо побагровело от натуги. Керр тихонько сел на скамью в заднем ряду, спрятавшись в полумраке за колонной, и стал ждать конца репетиции. Почти все выходили через дверь ризницы, откуда было ближе до паба в соседнем переулке, но Данкен заметил Керра и, держа под мышкой ноты, засеменил к нему по проходу. Он занял ряд перед Керром, загородив его от остальных. Данкен был в толстых вельветовых брюках, начищенных коричневых туфлях и толстом пальто с капюшоном на теплой подкладке. Чтобы ответить на рукопожатие Керра, ему пришлось развернуться всем корпусом.

— Рождественская программа. Поем кое-как, но мы только начали.

— А мне понравилось, — признался Керр. — Пива хочешь?

— Ты по делу или так? — Лицо у Данкена затуманилось.

— Зависит от многих факторов.

Лицо у Данкена снова покраснело — на сей раз от смущения.

— Джон, не обижайся, но… сейчас ты у нас стал персоной нон грата.

Керр знал, что Данкен служил в Саудовской Аравии и мечтал применить свои навыки в департаменте «Джи», который занимался противодействием международному терроризму. Он подал заявление на должность референта, но ему отказали. На его место взяли аспиранта-востоковеда из Лондонского университета. В тридцать девять лет Данкен достиг потолка своей карьеры. До самой пенсии ему суждено было тренировать зеленых новичков, обучая их азам. Керр всегда немного жалел своего знакомого.

— А я и не обиделся, — сказал он. — Все из-за того, что я заглянул в один интересный дом на Марстон-стрит?

— И еще из-за прошлого четверга, — быстро проговорил Данкен. — Из-за Джибрила. Его не было в согласованном списке разрабатываемых объектов. Ты должен был проконсультироваться с нами. — Он покосился в сторону прохода. Группка хористов еще толпилась вокруг фортепиано; один из мужчин показывал большим пальцем в сторону двери.

— Я скоро приду, — донесся до них его гулкий голос; хорист поднял растопыренную ладонь.

— Сейчас мне неудобно разговаривать, — тихо продолжал Данкен. — Все немного странно… Ты не можешь подождать до следующей недели?

Керр подался вперед, опустил голову и сложил руки, как будто молился.

— Друг мой, нет смысла втягивать в это других. Можно все решить сейчас же. В чем там дело с Марстон-стрит? То есть… кто всем руководил?

— Джон, тебе этого знать не нужно.

— Уилли, прекрати изображать из себя святошу. Джек Ленгтон помогал тебе, хотя его срочно выдернули из дома среди ночи. Поэтому я считаю, что ты у меня в долгу. — Ему показалось, что Данкен собирается перекреститься, но он просто хлопнул ладонями по коленям и сказал:

— Мне надо идти.

— Уилли, что оттуда вывозили в ту ночь? Скажи!