От иммигранта к изобретателю

Древние греки верили, что мир начался с хаоса, и из этого хаоса явился космос. Они были оптимистами, так как в их теории координация, порядок и красота развились из безобразного беспорядка. Сегодня есть немало пессимистов, предсказывающих обратный курс развития этого, по их мнению, в высшей степени плохого мира. Современная наука подтверждает древние верования греков замечательным образом. Ничто другое не похоже так на то хаотическое начало мира в представлении древних греков, как деятельность молодой звезды, потому что ничто так полностью не иллюстрирует недостаток порядка и координации. Каждый пульсирующий атом молодой звезды безразличен к деятельности мириадов соседних атомов и каждый из них выливает свою энергию самым равнодушным и расточительным способом в жаждущее энергии пространство. Возьмите для примера наше солнце. Крошечные частицы энергии выпускаются из мириадов его атомных пушек как попало, как бы без всякой определенной цели. Эти частицы энергии распыляются в пространстве совершенно хаотически, без всякой определенной цели, насколько это известно науке. Но их судьба становится определенной как только они достигают матери-земли и подхватываются листьями, цветами, созревающими плодами полей, лугов и садов. Хаотический некоординированный рой энергии берется таким образом в плен и принуждается к работе с определенной целью и для определенной пользы. Радость и красота наших времен года рассказывают вам повесть о стройном жизнерадостном превращении первоначальной энергии, возникшей из хаоса молодой звезды, этой раскаленной добела массы, в космос старой холодной и болезненной земли. Главным выводом из этой повести является важнейший физический факт, что земные организмы имеют средства, координирующие некоординированное, создавая таким образом порядок старости из беспорядка юности, конечный космос – из первоначального хаоса. Но есть ли существование этих средств главный руководящий принцип в развитии земной жизни? Не учит ли нас весь наш опыт тому, что прогресс означает более совершенную координацию всей природной деятельности, – деятельности атомов в горящих звездах и клеток в земных организмах? Назовите этот прогресс эволюцией или как вы хотите, он несомненно здесь, и ведет к более красивому и более совершенному порядку вещей. Самым почти совершенным продуктом этих координирующих средств является человек. А что после человека? Пусть сверхчеловек. Но что из себя будет представлять этот сверхчеловек? Современного человека, но с более развитыми физическими и умственными способностями? Или сверхчеловека, представленного тем, что я называю идеальной демократией? Карти, руководимый своим жизненным опытом и мнениями некоторых биологов и философов, допускает последнюю точку зрения. В эволюционном мировом прогрессе несомненно что-то есть, что говорит за наличие координирующих средств, руководящих деятельностью каждого организма. Они очень сильны в человеке. Эти средства могут позволить нам найти когда-нибудь путь координирования некоординированной деятельности многих миллионов индивидуумов в огромной семье, как Соединенные Штаты, и таким образом создать идеальную демократию. В организации Национального Исследовательского Совета я вижу первый шаг в этом направлении.

Идеальная демократия, если она вообще достижима, несомненно будет достигнута в нашей стране, чьи традиции постепенно уничтожают расовую неприязнь и подозрения и делают их неизвестными человеческими страстями на этом благословленном континенте. Если я когда-либо внес что-нибудь существенное в прогресс этого замечательного движения, или как иммигрант, или как изобретатель, то это было прекрасно оценено великодушными строками письма, написанного человеком, которого я имел честь знать лично и который для меня всегда являлся образцом идеального американца.

Белый Дом, Вашингтон.

14 октября 1922 года.

Многоуважаемый доктор Пупин,

Я с сожалением принимаю Вашу отставку как члена Национального комитета советников по аэронавтике. Исполняя Вашу просьбу, я хочу выразить Вам благодарность правительства и народа Соединенных Штатов за Вашу службу в Национальном комитета советников по аэронавтике со времени его организации в 1918 году.

Я пользуюсь этим случаем, чтобы отметить признательность и оценку того факта, что, как председатель подкомиссии по воздушной связи во время Мировой войны, Вы работали над развитием надежных средств сообщения между самолетами во время их полета и что благодаря экспериментам, проведенным в Вашей лаборатории, Вам удалось сделать важный вклад в развитие одного из больших чудес нашего века, радио-телефона.

Я сожалею, что Вы не можете больше посвятить Ваш талант научному изучению проблем авиации, как член Национального комитета советников по аэронавтике.

Искренне Ваш.

Воррен Хардинг.

Эти заключительные строки я писал в тот день, когда этот настоящий американец испустил свой последний вздох. Память о нем вечно будет укреплять в нас веру, что наша благословенная страна призвана стать первой идеальной демократией в мире.