От империй — к империализму. Государство и возникновение буржуазной цивилизации

Кризис начала XXI века свидетельствует о том, что в очередной раз ресурс буржуазного саморегулирования исчерпан. То, как быстро исчерпываются эти ресурсы, дает основание подозревать, что свободный рынок является скорее серией эпизодов, в рамках капитализма, чем его нормой. Очередной кризис возвращает государство на авансцену экономического развития, но подобно тому, как это произошло в ходе кризисов XIV и XVII веков, а также кризисов начала XX века, это возвращение будет сопровождаться войнами и революциями. И на сей раз революции будут, скорее всего, антибуржуазными.

Заключение

В ходе своего развития капитал нуждался в мировой экономике. А миросистема, со своей стороны, нуждалась в империях. Если бы не было великих открытий и завоеваний, не было бы технического, социального и культурного прогресса в той форме, в какой мы находим их в истории.

Капитализм одновременно система и способ производства. Но развитие буржуазного способа производства не порождает автоматически капиталистическую систему, даже если все основные ее элементы уже имеются в наличии. Исторические факты наглядно свидетельствуют о том, что именно государство играло решающую роль в формировании капитализма как экономической и социальной системы.

Правительство не только являлось (как в Британии, так и других странах) силой, поддерживающей политический порядок в интересах капитала, не только способствовало становлению институтов и отношений, необходимых для буржуазии, но и оказывалось необходимым элементом для повседневного поддержания этого экономического порядка. Напротив, мощь частных корпораций, порождающая монополизм и коррупцию, то и дело становилась угрозой для режима свободного предпринимательства в том виде, как он сложился к началу XVIII столетия.

Без постоянного правительственного вмешательства не было бы ни частного предпринимательства, ни рыночной конкуренции, ни свободной торговли. Почему же, в таком случае, буржуазные публицисты, начиная со времен Джона Локка, проявляли такую подозрительность и неприязнь к государственной бюрократии, регулярно представляя ее в виде угрозы для самого существования либерального режима или, во всяком случае, как угрозу для его эффективного функционирования? Ответ по всей видимости кроется в двойственной природе государства, которое, выступая в роли инструмента правящего класса, обосновывает свое существование тем, что претендует на роль защитника и выразителя интересов всего общества. Эта двусмысленность создает для политической элиты и бюрократии постоянную возможность автономных действий, возможность появления коалиций, опирающихся на более широкие социальные слои, постоянную «опасность» того, что государство превысит необходимую, с точки зрения буржуазии, границу уступок, которые могут быть сделаны во имя поддержания лояльности трудового населения.

Такая же двойственность наблюдается и в отношении буржуазии к демократическим институтам. С одной стороны, политические свободы и независимый суд являются закономерным и необходимым условием существования буржуазного порядка, основывающегося на сосуществовании независимых друг от друга собственников и «равноправной» конкуренции капиталов. Однако, с другой стороны, те же демократические институты могут быть использованы и «захвачены» неподконтрольными буржуазии политическими силами, стать инструментом труда в борьбе с капиталом или местом, где правящему классу будет навязан не самый выгодный для него вариант социального компромисса.

На протяжении XVII–XVIII веков и первой половины XIX буржуазии более или менее удавалось удерживать баланс между демократией и авторитаризмом, классовым диктатом и политическим представительством, государственным вмешательством и экономическим суверенитетом собственников. Начиная с середины XIX столетия равновесие начало регулярно нарушаться, а система буржуазной гегемонии переживать кризис за кризисом. Капитализм вступил в новую фазу индустриального роста, за которым последовала самоорганизация пролетариата в политический класс, а в то же время изменение соотношения сил между ведущими центрами экономического развития.