От Калуги до Берлина

Вдруг показалось, что наступил очередной просвет. Даже не верится. Я быстро встал и изо всех сил побежал вперёд. Не успел пробежать около сорока – пятидесяти шагов, как яростно завизжали мины. И вот оглушающий свист. На всякий случай, пока она не разорвалась, одним рывком припадаю к земле. При падении головой сильно ударился об дерево, даже искры из глаз посыпались. Обняв голову руками, лежу под деревом и на чём свет стоит ругаю немца, что не даёт никакой передышки. Боль немного стала утихать. Наконец долгожданное затишье. Я быстро поднялся и снова побежал, пока не начали стрелять. Сквозь верхушки деревьев был виден свет ночного неба. Ориентируясь на них, рванул вперёд.

До КП осталось немного. «Если к моему приходу связь будет цела, то из вещевого мешка достану чистую одежду и переоденусь», – размечтался я. В это мгновение правая нога угодила в очередную воронку, и я снова полетел на дно. Вот невезуха! Вдобавок правой щекой больно ударился о телефонный аппарат! Губу разбил, оттуда стала сочиться кровь. Только этого не хватало! Я громко выругался. Что за проклятая чёртом дорога оказалась сегодня?! Выкарабкался из этой воронки, отыскал карабин, снова повесил телефонный аппарат на шею и двинулся вперёд. Потрогал нижнюю губу, она распухла как пышная булочка. Впереди показалась лесная опушка. Наконец я дошёл.

Первым, кого я увидел, был майор Овечкин, который стоял возле Портнова. «Ах, видимо, снова разорвалась линия! Майор наверняка зашёл по этому поводу!» – тут же промелькнуло, и я испуганными глазами посмотрел на Николая. Лицо его выражало спокойствие.

– Товарищ майор! Рядовой Рахимов, ликвидировав разрыв, вернулся с линии, – отрапортовал я, подняв правую руку под козырёк.

– Хорошо! Молодец! Где это вы так? – спросил майор, окинув меня взглядом. – Ранен?

– Нет, товарищ майор, не ранен. В болоте попал в воронку, заполненную грязной водой.

Затем я рассказал майору причину вражеских налётов с той стороны болота и что телефонная линия тоже именно там разорвалась. Как только майор ушёл, я вытащил чистую одежду и стал переодеваться. Почуяв сухую одежду, по жилам побежало тепло. Стало хорошо на душе. Мокрые портянки, одежду отжал, стряхнул хорошенько и повесил сушиться.

– На ужин пшённую кашу принёс Игнатьев, – сказал Николай, показав на котелок, который сиротливо стоял в стороне. – Садись, кушай!

– Я пить хочу сильно, потом боюсь пока есть пшённую кашу. Без того невыносимо мучает изжога. Даже вода обжигает пищевод.

– У меня есть холодный чай, на, попей! – сказал Василий, протягивая свою фляжку. – Тебе, земляк, от изжоги надо есть мел. Моя мать всегда так делает.

– Где ты здесь найдёшь мел? – спросил я, держа в руках фляжку.

Радист нашего полка Василий Игнатьев родом из Чебоксар. Мы с ним познакомились только вчера. Несмотря на это, уже успели подружиться. Василий обрадовался, узнав, что я из Татарстана. Я ему сообщил, что и Николай Портнов тоже наш земляк. На фронте земляки становятся как родственники.

– Большое спасибо, земляк, – сказал я, попив чаю из фляжки. – Было очень вкусно. А то всё внутри начинало гореть…

– Погоди, у меня где-то кусочек должен быть. Сейчас, – с такими словами он взял свой вещевой мешок. – Вот, нашёл! Мама говорила, что даже маленький кусочек даст облегчение, – и протянул мне мел.

– Где это ты взял, Василий?

– В Кирове попали в одну школу. Там мы очищали пустое помещение. В школе и взял. Во время оккупации там жили немцы. К сожалению, от школы остались лишь стены. Сожгли всё: столы, парты, доски, даже шкафы в кабинетах. Школой уже не назовёшь. Одни руины остались. Раньше я немцев считал культурным народом. Своё зверство они показали на весь мир.

– Когда фашисты во главе с Гитлером пришли к власти, стали устанавливать свои «новые порядки». Сначала уничтожили памятники культуры, затем сожгли книги Маркса, Гейне. Коммунистов и тех, кто выступал против «новых порядков», отправляли в тюрьмы, концлагеря. Потому, Василий, даже не надейся, что ворвавшись в нашу страну, они начнут по-другому поступать, – ответил я, положив в рот половинку того кусочка мела. – Планы у гитлеровцев грандиозные. Они не ограничатся только завоеванием жизненно важных территорий. Им необходимо превратить нашу страну с его плодородными землями в немецкие колонии, а себя сделать колонизаторами. А коммунистов, комсомольцев и всех тех, кто выступает против их «новых порядков», они хотят истребить или превратить в рабов.

– Но не бывать этому, пусть не мечтает немец, – сказал Василий, перебивая меня. – Они уже показали своё истинное лицо. Я лучше пулю в лоб пущу, чем попасть им в лапы.

– Не спеши пускать в себя пулю, брат. Если каждый начнёт пускать пулю, кто врага будет гнать?

– Да вы меня не поняли. Я просто хотел сказать, что живым никогда не сдамся.