От Камбоджи до Камчатки оставляем отпечатки

Витя Терёшкин со свойственной ему рассудительностью изрёк: «Мужики, если мы представимся рядовым турьём, может не прокатить! Что такое турист в понимании местного морского волка? Бездельник. Самый что ни на есть. По разумению труженика-рыбака, если человек притомился от работы, он берёт пачку денег и едет на всю её толщину в Крым или в Сочи. А кто не может заработать настоящих бабок для солидного отдыха, его нищий удел шляться с заплечным мешком, то бишь рюкзаком, по горам, лазить в вулканы, спускаться в пещеры и, развлекая себя, орать песни под гитару у костра! То есть совершенно никчемный, несерьёзный народ. Поэтому про туризм ни слова. Мы прорвёмся в море другим путём. Вы спрашиваете: каким? Резонный вопрос. Отвечаю. Вид Шуры Ройтера с кинокамерой натолкнул меня на восхитительную мысль: прикинуться киногруппой документалистов из Москвы! Шурик стопроцентно смахивает на оператора, я с блокнотом гениально сыграю пишущего корреспондента, и мы прогоним картину по великому Гоголю с его Хлестаковым. Врать, само собой, нехорошо, да мы всего ничего и сугубо в интересах расширения кругозора. А когда, задаю вам резонный вопрос, знания давались легко?»

Витя произнёс пламенную речь. Мы высказали ряд сомнений. Лжекиношников могут раскрыть в пять секунд. Попросить показать киноудостоверения или заглянуть внимательно в паспорта… Что это за московские документалисты, у которых сплошняком омская прописка? Но, как скажет позже Витя: «Дуракам и смелым везёт». Мы, само собой, причислили себя к «смелым». И всё получилось классно!

Держались мы с Витей в роли документалистов более чем уверенно. Он конгениально играл роль, связанную со словом, я с камерой не плошал. Председателю рыболовецкой артели доложили: основная цель командировки киногруппы – посещение камчатских вулканов, но заодно, дабы не мотаться лишний раз с края на край страны, решили снять героическую работу тружеников моря. Это одно. Второе и главное, мы сказали председателю, что снимать документальный фильм про рыбаков на берегу, не замочив, образно говоря, ног в морской пучине, это, на наш взгляд, ниже городской канализации, тем паче – журналистского достоинства. Руководителю артели деловой подход «киношников» понравился. Есть, говорит, три варианта морских съёмок. МРС – малое рыболовецкое судно выходит на лов на сутки. Если этого недостаточно, среднее рыболовецкое судно неделю в море работает. Можно при желании на месяц уйти на большом корабле.

Мы остановились на МРС.

«Хорошо!» – сказал председатель и вызвал парторга. Дал ему указание – показать хозяйство рыбартели и оформить киногруппе пропуска в погранзону.

Мы хоть и липовые киножурналисты, но туристическая судьба куда только не забрасывала, с парторгами приходилось иметь дело. Они что в Сибири, что на Урале, что в Узбекистане одного кроя. Знакомить с хозяйством начинали с Доски почёта. Камчатский работник идеологического фронта с ходу повёл к портретной галерее передовиков. Мы с ходу включились в работу. Я с камерой на плече снимаю, Терёшкин строчит в толстенный блокнот. Специально купил перед тем, как мы пошли корреспондентами прикидываться. Причём в роль вошёл, не подкопаешься. Записывая, останавливал парторга, переспрашивал, просил не частить, дабы правильно занести «в протокол» фамилии передовиков и достижения хозяйства на трудовом фронте. Парторг на портреты показывает, соловьём заливается. Вот капитан такой-то, а это технолог такая-то, а это лучший механик…

Снимал я не какой-нибудь 8-миллиметровой мухобойкой, в моём распоряжении была серьёзная машина – «Красногорск-4», 16-миллиметровый аппарат. Со всеми наворотами имел более пяти килограммов веса. Пришлось покорячиться в походе с доптяжестью. Зато – вещь. Будь простенькая любительская, навряд ли поверили рыбаки в наше киношество. Фиксирую на плёнку Доску почёта, Терёшкин, сама серьёзность, пишет, у парторга язык натренирован, фамилиями сыплет, заслуги артели перечисляет.

Потом парторг взял тайм-аут, отправился к погранцам оформлять нам пропуска. Мы слегка помандражировали: вдруг завернут. Всё прошло как по маслу. В восемь вечера парторг повёл нас в порт на судно, познакомил с капитаном: «Профессионал, достойный любого кино!» Кэп не стал корчить из себя неприступного морского волка, отшутился: «Согласен даже на медаль!» И сказал, что в четыре утра выходим в океан. А кто не успел, тот опоздал.

Собираясь на съёмки, посовещались две секунды и прихватили с собой спирт. «Фляжечка никогда не помешает!» – глубокомысленно заметил Терёшкин и сунул семисотграммовую ёмкость в карман куртки. Спирт был медицинский. Какому быть ему, коли жена Терёшкина терапевт. Фляжки – дефицитный для советской торговли товар – Витя возил всем друзьям и знакомым из Северодвинска, куда часто ездил в командировки и где их выпускало заодно с атомными подводными лодками Северное машиностроительное предприятие.