От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ)

2.8.3.Первые дни и недели после провала ГКЧП еще для некоторых недальновидных казалось, что Советский Союз будет существовать в обновленном виде. Горбачев снова лил потоки слов, он, похоже, еще надеялся удержаться. Одновременно он занялся творчеством и 12 ноября 1991 года провел презентацию своей книги «Августовский путч. Причины и следствия». Надо же. На все находил время. Правда, ему бы лучше свою власть укреплять.

Ельцинзагадочно молчал, укрывшись в санатории в Сочи, и, хотя его пресс-служба намекала на то, что он пишет новую книгу (и этот в творчество рванул!?), считали, что он проходит очередной курс «реабилитации» после августовский треволнений и, стало быть, в данный момент не представлял прямой угрозы. Сам Борис Николаевичнапишет, что он просто пытался осмыслить то, что произошло.

А в это время великая держава доживала свои последние дни. Кто виноват?{186} Кстати, у этого вопроса может быть и уголовным оттенок. Измена Родине, т. е. деяние, умышленно совершенное гражданином СССР в ущерб суверенитету, территориальной неприкосновенности или государственной безопасности и обороноспособности СССР признавалась преступлением по статье 64 УК РСФСР. Формой такого преступления мог быть заговор с целью захвата власти.

Однако отойдем от уголовной терминологии, в конце концов, суд пока еще не начался (хотя, вряд ли, и вообще начнется). Но ущерб территориальной неприкосновенности, государственной безопасности и обороноспособности СССР (а вместе с ней и основной части Союза — России) явно имел место.

2.8.4. По мнению Георгия Пряхина: «…Последствия Фороса начали сказываться во всем. Кот за двери — мышки в пляс. Горбачева унизили Форосом. Не только сподвижники… Потом топтался на нем и Ельцин. Все это создало предпосылки, чтобы каждый республиканский лидер стал мнить себя суверенным и независимым».[389]

«Сам президент после путча оказался низведенным до положения заложника республиканских «баронов». Он был вынужден зачитывать выработанные под их диктовку тексты и освящать своим авторитетом те действия, которые, он ясно это видел, все дальше уводили страну от, казалось, уже близкой цели — обновленного Союза, позволявшего хотя бы сохранить фасад единого государства».[390]

Все вышеприведенное — слова современников падения Советского Союза, но есть и воспоминания участников. М.С. Горбачев через десять лет вспоминал: «А с Ельциным, знаете, мы вроде бы договорились. Но только он уходил, как сразу нарушал все, о чем мы говорили. Ненадежный человек, подверженный шараханьям, настроению, страху, влияниям. В то время он был интеллектуально зависим в первую очередь от Бурбулиса. Вроде бы согласился Ельцин с распределением полномочий между центром и Россией, а ему нашептывают: давай быстрее брать под нашу юрисдикцию союзные предприятия на территории России. Я в Мадрид уехал, а он здесь провозглашает: лишить финансирования МИД. Волюнтарист по натуре. Взломщик. И безумная жажда никому не подконтрольной власти».[391]

Обида проигравшего понятна. Но не надо было проигрывать. А если ты считаешь себя правым — тем более не надо. Ведь решались судьбы миллионов твоих соотечественников. Это не за карточным столом проигрывать свою «заначку». Простить проигрыш можно при игре в карты, но не тогда, когда вместо игральных карт лежит географическая карта.