От Ханаана до Карфагена

Рассказ Трога, к сожалению, сохранился только в чрезвычайно сжатом пересказе Юстина, но и в таком виде он дает интересные детали. Историк не говорит о разрушении города, он лишь пишет о поражении сидонян (expugnati). То, что в рассказе упоминается о поражении и фактическом изгнании сидонян, позволяет говорить, что в сидонское предание могли быть внесены сведения и из других источников. Во всяком случае, факт поражения не только не скрывается, но даже подчеркивается. Возможно, что и в рассказе об основании Арвада говорилось о том же поражении. Эта деталь явно не способствовала славе Сидона. Может быть, в этом предании соединены сведения, пришедшие от самих сидонян, с данными других традиций, в том числе тирийской и арвадской. Упоминание Иосифом даты основания Тира, почти совпадающей с датой Трога — Юстина, укрепляет это предположение и приводит к мысли, что в основе этих рассказов лежит действительный факт. В Карфагене, основанном тирийцами, существовала категория «сидонских мужей» (один раз упоминается «сидонская дочь»), которые занимали в нем более низкое положение, чем граждане. В свете высказанного ранее предположения, что название «Сидон» первоначально обозначало не только город, но и всю Южную Финикию, можно считать, что в Тирском государстве так могли называть финикийское, не гражданское население. Именно это население могло выступать с претензиями на то, что оно было подлинным основателем города. Аналогию может представлять вариант греческого предания об основании Массалии, согласно которому этот город был основан фокейцами, бежавшими от персов, хотя в действительности он был создан их соотечественниками приблизительно на полвека раньше. Возникновение этого варианта объясняется стремлением утвердиться в качестве равноправных членов массалиотской гражданской общины (Циркин, 1990, 11–21).

Далее говорится, что сидоняне прибыли на кораблях. Следовательно, царь аскалонитов, победивший их, не мог им воспрепятствовать на море. Можно думать, что его армия обрушилась на Сидон с суши. В таком случае она могла пройти либо через территорию. Тира, либо обходным путем через Палестину и проходы Ливана, что наводит на мысль о существовании города Тира в это время. Ряд исследователей полагают, что город был разрушен «народами моря» и восстановлен сидонянами (Eissfeldt, 1941, 360; Eissfeldt, 1948, 1964; Katzenstein, 1973, 59–62). Однако у нас нет никаких указаний на такое событие. Рассказ тирских жрецов об основании города и храма приблизительно в XXVIII в. до н. э. (Her. II, 44) свидетельствует о непрерывности местной городской и храмовой традиции. Поэтому думается, что речь может идти не о новом основании Тира (и Арвада) сидонянами, а о прибытии волны переселенцев из Сидона и появлении (может быть, много позже) претензий на подлинное основание ими городов.

Приблизительно в это же время изнутри азиатского материка идет наступление «народов степи». Среди них значительное место занимают арамеи.

Арамеи были еще одной волной семитских народов, вторгнувшихся в плодородные земли Сирии и соседних стран. Первоначально они кочевали в Сирийской степи, но постепенно стали проникать и в плодородные области. Впервые одно из арамейских племен (ахламу) упоминается в XIV в. до н. э. Во второй половине следующего века арамеи уже стали значительной силой в Северной Месопотамии и Сирии. Крушение Хеттской державы (см. ниже) дало возможность арамейским племенам вторгнуться в те районы Сирии, которые ранее находились под хеттским контролем. Арамеи занимали плодородные долины рек и оазисы, и уже к XI в. до н. э. население Сирии стало преимущественно арамейским (Аветисян, 1984, 37–39; Albright, 1975, 532; Rachet, 1983, 80). Среди семитских народов, населявших Сирию во II тысячелетии до н. э., арамеи были ближе к амореям, что облегчило растворение вторых среди первых (Albright, 1975, 530, 532). Ханаанеи же были дальше от арамеев. Поэтому их ассимиляция новым населением была более трудной.