От Кибирова до Пушкина (Сборник в честь 60-летия Н.А. Богомолова)

От Кибирова до Пушкина Сборник в честь 60-летия Н. А. Богомолова

От составителей

Николай Алексеевич — большой человек, и это не только метафора. Он заметен в любой компании, в любой аудитории. Сидит себе тихонько, вежливо улыбается в бороду, а потом как встанет, как спросит что-нибудь этакое, и потей себе, красней, подыскивая достойный ответ. С такой вот выжидательной улыбкой Николай Алексеевич запечатлен, например, на обложке русской книжки Умберто Эко, составленной по мотивам лекции, прочитанной автором «Имени розы» на экономическом факультете МГУ 20 мая 1998 года.

В движениях Николай Алексеевич нетороплив, говорит ровно и обстоятельно, руками не машет и не горячится, как иные прочие. Да только медлительность его обманчивая. За последние двадцать с небольшим лет Николай Алексеевич стольких авторов опубликовал, откомментировал, проинтерпретировал да из почти небытия вытащил, что многим иным прочим и не снилось. Хочешь не хочешь, глыбу эту теперь не обойдешь, будешь ссылаться как миленький да, поднатужась, предлагать всякие разные мелкие уточнения и исправления.

Студенты факультета журналистики МГУ, на котором Николай Алексеевич преподает, его уважают и… слегка побаиваются. И правильно, между прочим, делают, поскольку Николай Алексеевич снисходительности и безразличия к бездельникам не проявляет. Приведем характерный отзыв о Николае Алексеевиче, извлеченный из Интернета: «[С]трогий, требовательный, уважает студентов, считает, что сегодня все мало читают. [Н]е пускает на лекции, если опоздают больше, чем на 5 минут (даже если в[ы] на 5 с половиной опоздаете — всё, не слушать вам его лекцию!). [О]божает Бабеля. [И] еще разбирается и любит стихосложение, сам писал об этом книгу, ну, точнее, небольшую брошюру. [Н]ужно посещать лекции, он очень запоминает лица. [К]онечно, на экзамене его личное отношение никак не скажется, но на семинарах влияет. [В]се говорят, что списать у него нереально, — бред. [С]писать можно, просто очень осторожно. [В]ыучить все надо. [Л]юбит и требует примеры к любому ответу, будь то ф[унк]ции мифологии в лит[ерату]ре или же худож[ественная] деталь. [В] целом адекватный. [О]чень дисциплинированный. [Н]о я его почему-то боюсь»[1].

* * *

Сборник, который вы держите в руках, составлен из работ и публикаций коллег и друзей Николая Алексеевича, специально подготовленных к его юбилею. Нисколько не сомневаемся, что Николай Алексеевич этот сборник внимательно прочтет, а потом поделится с нами со всеми своими замечаниями и дополнениями, как всегда, конкретными, внятными и содержательными.

С днем рождения, Николай Алексеевич!

О. Л.

Составителям этого сборника удалось диверсионным путем раздобыть список опубликованных работ Н. А. Богомолова, он воспроизведен в конце книги. Нужно сказать: этот перечень — не только полезное, но и назидательное и даже ошарашивающее чтение. Поражаешься, как сумел преподаватель-доцент-профессор, изо дня в день читающий лекции, ведущий семинарские занятия, тратящий драгоценное время и нескудеющие, хочется надеяться, силы на студентов, подающих надежды и никаких надежд не подающих, — как сумел он, поглощенный всей этой, может быть, и приносящей отрадные мгновения рутиной, еще и столько всего написать. При этом «качество продукции», выражаясь зощенковским языком, — высшей пробы. Да другой пробы и не мог бы позволить себе создатель этих бесчисленных книг, статей, публикаций, рецензий, полемических реплик. Изобличителю стольких своих современников-халтуртрегеров поневоле приходится служить образцом.

Автору этих нескольких величальных строк открылась возможность познакомиться с работой Н. А. Богомолова не только в ее конечном результате, предъявляемом читателю, но и, так сказать, в непосредственном трудовом процессе: довелось совместно формировать том переписки Валерия Брюсова и Нины Петровской. Все рукописные тексты, составляющие эту переписку, хранятся в московских архивах, и постоянно живущему в Москве Николаю Алексеевичу досталась львиная доля соавторского труда — копирование автографов, занимающих в книге около 600 страниц. И выполнена была эта работа в рекордные сроки — за несколько месяцев. Мне довелось лишь сверить тексты по автографам и скомпоновать их в хронологический ряд. О том, как умеет Н. А. Богомолов работать, в год его юбилея явилось самое красноречивое свидетельство — два тома переписки Вячеслава Иванова и Лидии Зиновьевой-Аннибал, подготовленные при его ближайшем участии. Опять же, оценить сделанное в полной мере сможет только тот, кто держал в руках автографы, составляющие переписку, и испытывал отчаяние от того, сколько усилий необходимо затратить на прочтение, а лучше сказать — дешифровку этих документов. Сейчас 1300 страниц печатного текста писем доступны каждому. Еще один подвиг Геракла, иначе не скажешь.

Новых тебе свершений, дорогой друг!

А. Л.