От Киева до Москвы: история княжеской Руси

Волею судеб в собственность Генриха III перешло большинство германских герцогств, казалось бы — можно установить единоличное правление. Но ему даже с Германией было возиться недосуг, он пораздавал герцогства новым вассалам. А для женитьбы, поколебавшись, выбрал Агнессу, дочь герцога Аквитанского. Властителя совсем плевенького, но ему случайно достался чисто формальный титул «короля Италии». Однако на Западе, перенявшем римский культ юридического крючкотворства, подобным формальностям придавалось важнейшее значение… Для Киева отрицательный ответ, конечно, был обидным. Ну что ж, пожали плечами. Как хотите, учтем на будущее. А дочери Ярослава Мудрого без женихов не останутся.

11. Ярослав Мудрый и дела церковные

Церковные проблемы на Руси были ничуть не менее насущными и злободневными, чем военные и дипломатические. Св. Владимир Креститель имел возможность выбирать между Константинопольской и Охридской патриархиями. Но в 1018 г. Болгария прекратила существование, ее церковь утратила самостоятельность. Теперь волей-неволей нужно было обращаться в Константинополь. В 1020 г., сразу по окончании войн со Святополком, в Киеве появился греческий митрополит Иоанн I. Тем не менее, отношения с Византией оставались прохладными.

Ярослав знал, кто подталкивает печенежские набеги, кто подстроил нападение Мстислава. А митрополит гнул свою линию. По канонам Западной церкви главой «христианского мира» являлся папа, но по установкам Восточной — император. Все, кто вошел в ее лоно, принял крещение от греков, должны были признать себя вассалами императора. Хотя бы формально. Для начала. Ярослава это не устраивало. Унижать престиж Руси он не собирался. Впрочем, он наглядно видел, чем оборачивается подобная зависимость — на примерах болгар, грузин, армян, абхазов. Но в стране уже имелись свои, русские священники, обученные и рукоположенные от болгар. А болгарское духовенство по указу Василия II тоже вошло в византийскую церковь. Соответственно, митрополиту приходилось считаться с этими священниками, числить их вполне законными, равноправными с греками. На них-то и старался опираться великий князь, примечал лучших, выдвигал.

Один из русских, Иларион, служил в храме св. Апостолов в пригородной резиденции государя, Берестове. Беседуя с ним, Ярослав понял, что он человек умный, начитанный. Но Илариона отличала и чистая, самоотверженная Вера. В соседнем лесу он выкопал себе пещеру. В свободное от службы время уходил туда молиться в уединении, чтобы не отвлекали шум и суета большой усадьбы. Ярослав оценил эти качества и в 1027 г. приблизил к себе, сделал своим духовником. Ему нужен был именно такой. Способный разрешить душевные сомнения, подать совет, но и образованный, разбирающийся в богословских тонкостях, которыми пытались играть византийцы. А главное — свой, русский. С митропольчьими греками сокровенным не поделишься, у них даже исповедь могла превратиться в донесение в Константинополь.

Иларион стал верным и деятельным помощником государя. Налаживал перевод и переписку книг, обучение молодежи. Вместе с ним Ярослав Мудрый кропотливо занимался разработкой церковных уставов. Дело было крайне важным и не простым. С одной стороны, требовалось подкрепить авторитет церкви, наделить ее законодательными правами. С другой, провести четкую черту между духовной властью и государственной. Такую черту, за которую митрополиту и его присным заступать не положено.

Особое внимание Ярослав обращал на «черноризцев» — монахов. Греческих-то монахов на Руси почти не было. А среди русских людей хватало необученных, не подготовленных к священству, зато загоревшихся пламенем Веры, настоящих подвижников, принимавших монашеский постриг. Государь осознал, что как раз через них, не только проповедью, а делом, примером, Православие будет овладевать сердцами простых людей. В Киеве были созданы монастыри Св. Георгия и Св. Ирины, небесных покровителей великого князя и его супруги. А пещерка Илариона возле Берестова почти не пустовала. В ней поселился преподобный Антоний. О его святой аскетической жизни распространялась молва. В 1032 г. из Курска пришел благочестивый молодой человек Феодосий, присоединился к Антонию. Появились другие монахи. Так зародился Киево-Печерский монастырь.