От кобры до медведя гризли

Двум энергичным девушкам удалось уговорить многих индонезийцев доверить им живущих у них дома в клетках орангутанов. Ведь для высокопоставленных чиновников Индонезии содержание у себя дома в клетке орангутана считалось признаком высокого ранга и особого авторитета хозяина дома. За сданных девушкам орангутанов ничего не платили, но и никакому штрафу добровольные сдатчики не подвергались. Насильственной конфискации подлежали лишь особи, находящиеся в руках торговцев животными. За три года у девушек перебывало не меньше 50 питомцев, которых в течение многих месяцев с большим трудом приучали к самостоятельности, а затем и к вольной жизни в лесу. Самые маленькие из детенышей особенно сильно привязывались к своим «приемным мамашам» и ни за что не соглашались с ними расставаться. Однако нельзя было допускать, чтобы они становились чересчур ручными — это стало бы помехой для их последующей самостоятельной жизни. Очень важно было сделать им вовремя прививки и лечить их. Ведь орангутаны подвержены буквально всем человеческим болезням: туберкулезу, полиомиелиту, воспалению легких, насморку и т. д. Так, в 1965 году в Роттердамском зоопарке все орангутаны разом погибли от оспы.

Выпущенных из карантинных клеток вновь прибывших детенышей никогда не кормят непосредственно возле дома, а, наоборот, на некотором отдалении, в лесу. Делается это не только для того, чтобы отучать их от людей, но и затем, чтобы они научились добавлять к полученным от человека бананам другие вкусные и питательные вещи, которые надо самим собирать на деревьях.

Большую помощь в прекращении отлова орангутанов и торговли ими оказал Союз охраны природы Индонезии. Кроме того, в том же резервате Гунунг-Лёсер была организована еще одна станция по «возвращению обезьян в родную стихию», еще две были также созданы на Калимантане.

На воле орангутаны способны прожить долгую жизнь. У них ведь фактически нет естественных врагов — разве что леопарды, которые могут при случае утащить молодого орангутана. Среди них встречаются настоящие долгожители. Так, наш Мориц прибыл во Франкфурт из Амстердама в 1956 году впопне взрослым самцом, не менее восемнадцати лет отроду, и дожил до сорокалетнего возраста (когда он приехал, то носил кличку Моисей, что в церковных кругах могло возбудить неудовольствие. Тогда я решил поменять ему имя на Мозер и обратился к известному артисту Гансу Мозеру с просьбой стать крестным нашего подопечного. Но тот прислал телеграмму, в которой категорически от этого отказывался). Есть долгожители и в Копенгагенском и Роттердамском зоопарках — это две самки, которым больше 40 лет; в зоопарке Филадельфии есть самец в возрасте 56 лет.

К 1976 году во всех зоопарках мира числился в общей сложности 401 орангутан. Из них 220 родились в зоопарках. В 1971 году из 460 орангутанов в зоопарках родилась лишь четверть.

Итак, казалось бы, за судьбу орангутанов можно не опасаться, во всяком случае в отношении торговли ими и пребывания в зоопарках. Но ведь они когда-то обитали во всей Юго-Восточной Азии, а теперь встречаются только на небольшой части Суматры и Калимантана, и там их не более 8 тысяч. Так что, к сожалению, успокаиваться не приходится.

Хотя теперь не истребляют самих орангутанов, но уничтожают места их обитания — девственный лес. С 1950 по 1975 год в Африке было вырублено 52 процента тропических дождевых лесов, а на Шри Ланке и в Бирме даже 62 процента: в мировом масштабе это составляет 40 процентов девственных лесов за четверть века! Сейчас, при современном техническом оснащении, сводят лес с площади, равной всей Швейцарии, всего за каких-нибудь четыре с половиной месяца. Причем какой лес! Произраставший тысячелетиями! Только с Суматры за один лишь 1973 год вывезено 15,5 миллиона кубических метров древесины. Крупные иностранные концессии осуществляют это по заданию западных индустриальных стран. Для того чтобы добыть деревья ценных пород, они не задумываясь валят весь лес целиком — целыми участками.

Детеныши человекообразных обезьян, отверженные своими матерями, в зоопарках нуждаются не только в любви и заботе своих воспитательниц, но и в обществе себе подобных сверстников. Здесь два детеныша орангутана в «детских яслях» для обезьян во Франкфуртском зоопарке

Иногда это делается также ради освобождения площади под каучуковые и рисовые плантации. А тем временем осадков в этих странах становится все меньше, не защищенная деревьями почва смывается. Одновременно безудержно растет численность населения. Уничтожение животных — это, так же как и у нас, в ФРГ, предостережение людям, указывающее на то, что ожидает их самих в недалеком будущем.

Наши реакклиматизационные станции занимаются также переселением старых орангутанов, не успевших спастись из вырубаемых лесов.