От красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство

Когда над «русским патриотом» и коммунистом Семановым сгустились тучи, обеспокоились не только его единомышленники из писательской среды, но и сочувствовавшие ему «патриотично» настроенные чекисты. Куняев вспоминает:

В эти дни вдруг ко мне, секретарю московской писательской организации, зашел наш куратор из Комитета госбезопасности. Он и раньше заглядывал в организацию, чаще к первому ее секретарю Феликсу Кузнецову или к Юрию Верченко. Иногда заходил и к нам, рабочим секретарям, для того, чтобы выяснить настроения, узнать, кто что натворил, кто собирается уезжать. По многим признакам можно было понять, что это человек русский, государственник, не чуждый патриотических мыслей и чувств. Я, в частности, вспоминаю, как за год-полтора до моего письма [адресованного в ЦК КПСС по поводу засилья инородцев в литературе и искусстве], когда гроза нависла над Сергеем Семановым, тогда главным редактором журнала «Человек и закон» [...] этот сотрудник как бы случайно на ходу встретился со мной и попросил передать Семанову, чтобы тот предпринял все возможные меры для своей защиты. А в эту нашу встречу перед своим окончательным решением о передаче письма в ЦК я прямо спросил его — правильно ли я поступаю.

— Сколько экземпляров Вы уже раздали? — спросил он.

— Пять, — ответил я.

— Запомните: нельзя, чтобы было больше восьми. Это [восемь] как бы для служебного пользования. А если копий будет больше восьми, то, по нашим инструкциям, Вы будете обвинены в распространении... Это уже другая статья, куда более опасная.

Я спросил его:

— Где будут со мной разговаривать после того, как письмо будет отправлено, — в ЦК или КГБ?

— Видимо, в ЦК. Но если Вас будут вызывать на Лубянку, я постараюсь, чтобы Вы попали в русские, а не еврейские руки287.

Во 2-м отделении 1-го отдела 5-го Управления помимо членов «литературной группы» служили и другие сотрудники. Один из них — Николай Дмитриевич Жаворонков — был куратором Союзов художников и архитекторов СССР. В начале 1970-х его перевели из 5-го отдела УКГБ по г. Москва и Московской области как перспективного оперативного работника в Центральный аппарат КГБ, в его 5-е Управление. В ту пору был он старшим оперуполномоченным и майором. В помощники ему определили выпускника следственного факультета Высшей школы КГБ, младшего оперуполномоченного лейтенанта Вячеслава Михайловича Петрова.

За время службы в 5-м отделе УКГБ по г. Москва и Московской области и Министерстве обороны Жаворонков стал знатоком художественного «андеграунда» и художников-­авангардистов. Он имел среди них достаточное количество агентуры, с помощью которой соответствующие подразделения госбезопасности смогли, например, своевременно подготовиться к несанкционированной выставке художников-­авангардистов 15 сентября 1974 года в Москве, вошедшей в историю как «бульдозерная выставка».

Такое странное название появилось в связи с тем, что непризнанные, как их называли тогда, художники, не имея возможности выставлять свои картины в официальных залах, устроили выставку своих работ на открытом воздухе на юго-западе Москвы в новом микрорайоне Беляево. Под предлогом проведения неотложных строительных работ на экспозицию направили бульдозеры, которые безжалостно уничтожили творения художников. А на участников выставки и зрителей направили еще и поливальные машины.