От легенды до легенды (сборник)

Узкий коридор заканчивался винтовой лестницей, ведущей в небольшую башенку. Альена порылась в складках платья и вытащила из потайного кармана ключ. Маркиз открыл им тяжелую дверь и первым вошел в комнату.

В широкие окна падали лучи заходящего солнца, так что студия словно тонула в багряном свете. Тонул и тяжелый стол, заваленный инструментами и заставленный всевозможными коробками, и несколько скрытых покрывалами статуй. Альену устроили в удобном кресле, однако оставлять ее с министром наедине придворные не собирались.

— Господа, я благодарю вас за помощь и участие, — простонала канонисса и не удержалась от шпильки: — Вы можете спокойно уйти, потайных ходов тут нет. — В ответ прозвучали нестройные возражения.

— Вам нет нужды оправдываться, ваша светлость. — Фавар перебил недовольные голоса и демонстративно положил руку на эфес шпаги. — Мы верим каждому вашему слову. Есть желающие возразить?!

Желающих не нашлось. На лицах сопровождающих было написано полное доверие к шпаге маркиза.

— Я рад, что мог быть вам полезен. — Фавар отточенным движением склонился к руке канониссы, сжав ее на несколько секунд дольше, чем полагается.

— Интересно, почему? — не удержалась Альена.

— Отец много говорил о вас. И порой мне кажется, что он оставил мне в наследство свои воспоминания! — глядя ей прямо в глаза, ответил тот. — Господа, оставим ее светлость. — Маркиз чуть повысил голос, и в дверях образовался небольшой затор.

В студии наступила тишина, только за окном, где-то вдалеке раздавался глухой шум бушующей толпы.

— Вы не слишком хорошо умеете притворяться больной, канонисса, — негромко заметил Дюваль.

Альена с трудом подавила смущение.

— Не отвлекайтесь, министр. Мы одни, а время не ждет. — Канонисса стянула ткань с одной из статуй и с гордым видом отошла в сторону. — Знакомьтесь! — На них пустыми глазами смотрел высокий глиняный юноша в новомодном фраке.

— С кого вы его лепили? — после паузы пробормотал Дюваль, внимательно разглядывая статую.

— Просто придумала, — с гордостью отозвалась Альена. — По-моему, это одна из моих лучших работ.

— Похож на провинциального адвоката. По сути, то, что надо, — сухо заключил министр. — И что теперь?

— Нам нужен белый песок. — Канонисса принялась копаться в ящиках. — Правда, из-за этих отщепенцев песка у меня с собой почти нет, но на одного голема хватит! А еще я возьму несколько капель вашей крови. Не волнуйтесь, я смажу ланцет спиртом.

Министр замешкался.

— Вы до сих пор не доверяете мне или не верите в самого себя? — Альена смерила его взглядом, и Дюваль решительно закатал рукав. Он перенес кровопускание довольно мужественно, застонал всего один раз и тут же прижал к сгибу локтя тряпку со спиртом.

— Что же, на сегодня этого достаточно. — Канонисса принялась смешивать песок с кровью, искоса поглядывая на министра.

— А дальше? — встрепенулся тот.

— Давайте переживем эту ночь, — покачала головой Альена и открыла старую книгу в кожаном переплете. Хорошо, что предок записывал все свои заклинания! Так…

— Что вы бормочете? — не выдержал Дюваль.

— Я объясняю песку, кого он должен создать.

— Вы думаете, он вас поймет?!

— Ну, слышал же Свет наши молитвы. Все. Осталось разделить песок на две части. Половина — вам, вот в этой пробирке. Держите. А половина ему… Теперь смотрите.

Канонисса знала, что сейчас произойдет, поэтому просто наблюдала за Дювалем и наслаждалась его удивлением. Смешанный с кровью песок при одном соприкосновении с глиняной фигурой исчез, словно растворился в статуе. Пробирка в руках у министра вспыхнула, как свеча, и статуя прямо на глазах начала менять цвет и фактуру. Через минуту перед изумленным министром стоял живой человек: взъерошенные волосы, точеные черты лица, тонкие пальцы… Юноша спрыгнул с ящика и обвел комнату странным пустым взглядом.

— Без вас он не умнее собаки, — пояснила Альена. — Да, примитивные инстинкты у него есть и сейчас. Но думать и говорить за мальчика придется вам.

— И что мне нужно делать? — растерялся Дюваль.

— Сожмите пробирку в руке и мысленно прикажите ему.

Это было необычное ощущение. Словно частичка разума вылетела из тела и помогла взглянуть на мир со стороны. Чужими глазами. Хотя почему чужими? Ведь это теперь тоже его тело!

Кажется, у Дюваля стало получаться. Юноша выпрямился, оправил волосы и произнес:

— Этого не может быть!

Голос голема отозвался в самом сердце канониссы. Низкий, как гобой, и мелодичный, как арфа. А какой взгляд!..

— Вы так и не ответили: что мне делать потом? — проскрипел министр. В его глазах застыло восхищение и какая-то детская радость, как у ребенка, неожиданно получившего роскошную игрушку.

Альена с трудом отбросила наваждение:

— Все просто. Когда песок в пробирке побелеет, ему надо будет дать еще немного крови…

Шум за окном усилился, словно людская волна подступила ближе.

— Что там происходит? — поежилась канонисса.