От легенды до легенды (сборник)

Он стоял среди прочих солдат вокруг Храма. Когда пред ним появились албанцы, муторно стало ему от омерзения. До чего ж отвратные морды! Дикари! Вот такие понатворили дел по всему миру, взрывают и крушат, заложников берут — и все во имя веры своей, которая ничему такому их на самом деле не учит. Лица перекошены от злобы и ненависти, да еще и к людям, которые ничего плохого им не сделали. Или же к святыням чужим. Как можно ненавидеть храмы? По всему Косово видел он развалины церквей — порушенные, сожженные, оскверненные. Камня на камне не оставили эти варвары от многих. Так неужто и Грачаницу порушат? Эту жемчужину? Как же так? Ведь Она там, за его спиной! Неужели будет приказ отступить?

Но приказа не было. Он пятился вместе с другими солдатами в голубых касках, прижимавшими к себе оружие в страхе великом, и никто не знал, что делать. И когда они дошли до самых дверей Храма, стало ясно им, что отступать дальше некуда. Албанцы уже лезли через ограду, в стены летели камни и бутылки, откуда-то повалил уже густой черный дым. И тут показалось ему, что слышит он голос Ее подле себя: «Додај камен — и добићеш назад десет, а заклониш собом — би ће ти спасење»[79], — и не только слышит, но и понимает чужой язык. И в тот миг, когда не действуют приказы, когда слова не значат ничего, когда молчат небо и земля, затаив дыхание, а ты выходишь один на один со злом — древним, как сам род человеческий, — в тот миг и решается все. Так было во все века, так случилось и ныне. Передернула затвор рука, палец нажал на курок — и не отпускал, доколе смерть вырывалась из дула.