От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке

Автор. На этой почве произросли и цветы очень опасного, циничного авантюризма. Когда южане начали свою войну против Севера весной 1979 года, мне Баазиб — второй из братьев — говорил: «Да, мы начали это дело. Если мы победим, будет Великий Йемен. Но если проиграем, вы нам поможете и спасете нас».

О.Г. Пересыпкин. Если говорить о межйеменских отношениях, то на них тоже воздействовали идеологические догмы. Южане считали, что должны построить социализм, но их страна слишком бедная и маленькая. А вот если объединиться с Северным Йеменом, более богатым, более населенным, тогда они легче достигнут своей стратегической цели. Убеждение, что у них «самая передовая идеология», уменьшало шансы на компромиссы, объективно подталкивало на занятие жестких позиций в отношении соседей. А мы были счастливы, что они нас поддерживают во всем, даже по Афганистану.

Автор. Нам это страшно нравилось. Мы имели «верного» союзника, хотя, по сути дела, в поддержке нас со стороны только таких стран был элемент самопоражения.

О.Г. Пересыпкин. Это мы сейчас так считаем. Но раньше мы считали, что наши друзья — те, кто голосует с нами по всем нашим предложениям в ООН, в самый тяжелый для нас период «морально» нас поддерживает. Но, откровенно говоря, такая поддержка фактически покупалась. Все эти голосования в ООН или другие действия на международной арене увязывались с просьбами о дополнительных поставках, о дополнительных экономических льготах и т. д. Это мы понимали, но деваться тогда было некуда, раз мы нуждались в их «морально-политической» поддержке. Ну а поскольку у нас были слабые экономические возможности, — в Южном Йемене мы строили электростанцию, ну, рыбный порт, а что еще крупного? — то в обмен на политическую поддержку мы гнали опять-таки оружие.

(Сотрудник Первого главного управления КГБ (разведка). Я согласен с Пересыпкиным: именно с таким подходом я постоянно сталкивался. А планы строительства социализма — это «пришей кобыле хвост». У международного отдела ЦК, которого почти не подпускали, скажем, к советско-японским отношениям и совсем не допускали к советско-американским, чесались руки, чтобы оправдать свое существование. «Отводили душу на «йеменах». Это были кости, которые руководство страны и партии бросало на алтарь идеологии.)

Автор. Важны ли для нас были военно-стратегические позиции в Адене? Ведь должны же мы были учитывать, что у американцев есть Диего-Гарсия.

О.Г. Пересыпкин. Да, действительно, в 70-х годах мы стали выходить в Индийский океан, где раньше бывали только западные корабли. Действительно, Аден представлял большой интерес, учитывая, что в бассейне Индийского океана нам негде было приткнуться. Правда, у нас была Бербера, когда Сомали была нашим другом. Но Аден в этом смысле, естественно, был и лучше, и более обустроен англичанами. Действительно, Горшков, которого я встречал, когда он бывал в Адене, всячески подчеркивал значение этой базы. Но в связи с этим у нас были, если хотите, угрызения совести: вот, мол, они выгнали англичан и их базу — мы аплодировали, а сейчас влезаем сами. Политически это было неловко, так как мы официально выступали против каких-либо военных объектов за пределами национальных границ. Горшкову наше руководство не позволило создать настоящую базу. Там был создан важный пункт связи, кажется, в Джебель-Факуме, это за пределами самого Адена. Мы получили разрешение на заход наших кораблей для ремонта, отдыха и смены экипажей. Были там у нас и военный госпиталь, и нефтехранилище. В Адене мы меняли и команды на рыболовецких судах. Кстати, на Сокотре ничего не было. В волейбол моряки иногда играли. На Сокотре шесть месяцев в году дует сильный ветер, там нет гавани, поэтому наши корабли стояли «на бочках» с подветренной стороны; может быть, иногда ремонтировались в море. На Пириме также ничего не было.

Автор. Как бы вы сформулировали наши интересы в Красном море в связи с Аденом?

О.Г. Пересыпкин. Путь на наш Дальний Восток из Черного моря через Суэцкий канал гораздо короче, чем вокруг Африки. Естественно, мы заинтересованы в дружеских отношениях с государствами, расположенными по пути следования наших судов. Были и есть кое-какие экономические интересы. У нас же были или есть торговые точки в Ходейде, Джидде, Массауа, Джибути, Порт-Судане, некоторые из них были основаны еще в 20-х годах.

Автор. Можно кратко сформулировать: свобода мореплавателям и экономическое сотрудничество в разных видах с прибрежными государствами. Так?

О.Г. Пересыпкин. Да, так.

Автор. А каково наше отношение к Северному Йемену?