От любви до ненависти и обратно

Поцелуй нежный и властный одновременно, так целовать только он умеет. Целует, а руками попку мою сминает и рычит довольно.

— Андрей, ну, не здесь же… — возмущаюсь я.

— Конечное, не здесь. В нашей спальне. Это я так, соскучился очень, — он говорит уже серьёзно, хотя обнимать и ласкать не перестаёт. — Малышка, как ты с Димой общаешься?

— Нормально. Практически не разговариваем. Мне сложно его в нашем доме видеть, — честно говорю я. — Но, Андрей, я прекрасно понимаю, он должен общаться с мальчишками. Андрейка скучает по нему. Отпустить сына куда-нибудь с Димой я ещё не готова. И долго готова не буду. Пусть лучше здесь общаются.

— Мне завтра на службу. Если вас одних оставлю, потом не пожалею? — мой любимый ревнивец мне в глаза заглядывает, а я тянусь к его губам.

— Нет, — выдыхаю прямо в губы, — мне никто другой не нужен. Я вся твоя, полковник, — и к губам его припадаю.

Андрей меня под попку подхватывает и на стол сажает, а сам смеётся:

— Лерка, мы детей на ночь не поцеловали. Сейчас прибегут.

Я ответить не успеваю, дверь тихо отворяется и Мир появляется. Смотрит на нас внимательно, а мы замерли. Всё бы ничего, но малыш не один. Он с Димой вместе на наши поиски пустился. И вот если для малыша ничего сверхъестественного не происходит, то для Димы наша поза неоднозначна… Он догадывается…

— Пойдём, Мирон. Куда мама с папой деться могут? Только спрятаться в одной из комнат. Ты их нашёл, молодец, а теперь спать.

Но Андрей уже подхватил Мира на руки и к себе прижимает.

— Сейчас, сынок, мы маму с тобой успокоим, спать уложим и сами спать пойдём.

И снова меня к себе привлекает, закрывая меня от назойливого взгляда Димы. Мирошка меня за шею обнимает и в щёчку меня целует.

— Мамочка, не расстраивайся, мы с папой рядом.

— Мирош, Андрейка где? — спрашиваю у сына.

— Он уснул, пока сказку слушал. А я нет, — хвастается Мирошка.

Я невольно улыбаюсь и сына целую.

— Пошли, моя капризная женщина, мы с Мироном тебя в кровать уложим.

Выходим из кабинета втроём, Андрей на одной руке Мирона несёт, второй меня нежно обнимает. Я по сторонам смотрю, глазами Димку ищу, но не нахожу.

Заходим в спальню, послушно ложусь в кровать, Мирошка одеяло моё поправляет.

— Спокойной ночи, мамочка. Мы тебя любим. И я, и Андрюшка, и папа…

Закрываю глаза и жду, когда мужчины из спальни выйдут, чтобы в душ сбежать. Только с кровати встаю, как разговор мужчин слышу. Останавливаюсь и замираю.

— Извини, Андрей, мы помешали вам своим появлением.

— Нет. Нужно было некоторые вопросы обсудить. Серьёзные вещи только в кабинете обсуждаем, — отвечает Андрей. — Спальня у нас для другого.

— Но…

— Ты неправильно увидел, Дим.

И я решаю в душ сбежать, чтобы муж меня за подслушиванием не застукал.

На следующее утро провожаю мужа на работу. С мальчиками с утра няня занимается, она у нас только по будням работает, на выходные домой уезжает. Помогаю Клавдии завтрак приготовить, блинчики жарю, пока она квартиру убирает.

— Доброе утро, Валерия, — звучит за спиной и я вздрагиваю, ведь даже не слышала, как Дима на кухню зашёл.

— Испугал, — ворчу я. — Доброе утро. Кофе сделать? Или завтрак подождёшь?

— Валерия, если можно, то вначале чашечку кофе.

Я молча беру чашку, бросаю в кофемашину капсулу и нажимаю на кнопку. Дима тоже молчит, лишь взглядом меня буравит. Ставлю чашечку с кофе перед мужем бывшим, и сама снова к блинчикам возвращаюсь.

— Валерия, что молчишь? Хоть слово мне скажи. Неужели сказать нечего? Или…

— Нечего, Дим, — перебиваю его и впервые глаза на него поднимаю, — совсем нечего Дим. А что ты хочешь услышать?

Димка молчит и на меня смотрит.

— Хочешь «спасибо» за сына услышать? Могу сказать только спасибо за их рождение. Спасти от рук брата своего ты был обязан, а ещё был обязан предотвратить всё это. Хорошо, что все живы. Охранник в больнице после ранения.

Снимаю последний блин со сковородки и на стол блюдо ставлю, достаю из холодильника сметану, варенье, сгущёнку, ставлю тарелочки.

— Извини, я другое услышать хотел. Я с мальчиками сейчас позавтракаю и уеду. Не буду вас больше стеснять.

Отхожу к окошку и любуюсь видом из окна. Ночью снова шёл снег, и всё вокруг спрятано под белое снежное покрывало. Дима подходит и встаёт за моей спиной, но до меня не дотрагивается.

— Лер, мне так хочется тебя обнять. Извини, что недолюбил. Только теперь понял, что потерял. Без вас хренова совсем.

Я молчу. Почему-то его жалко становится…

— Знаешь, так много хотел сказать, а сейчас… даже не знаю, что важнее… Даже после развода надежду лелеял, что смогу тебя вернуть. Думал, что у вас с полковником просто блажь мимолетная. Ты никогда на таких мужиков не смотрела. Сейчас понимаю, что… Ты счастлива с ним… Ты другая, Валерия… И…

Димка не успел договорить, как на кухню влетают мальчишки. Ходить спокойно эти сорванцы не умеют.