От любви до ненависти, Уокер? (СИ)

От ребёнка, что изменит в будущем отношения между ангелами и демонами.

Неверно истолкованное пророчество послужило началом череды событий. Ева не та, кто должен был сделать выбор, но она именно та, кто помог исполнению ещё более древнего предсказанию, тому, что стало легендой. Самому важнейшему из всех, что когда-либо были прочитаны.

Когда Ева поделилась со мной догадками об этом, я увидела первое видение, связанное с семьей Уокер. Это была Вики. Ещё не родившаяся, она имела огромную ценность. Для задачи, отведённой ей вселенной, потребовалась бы внутренняя сила. И силы ведьмы было недостаточно для всех сложностей, что стояли у неё на пути.

Принять это решение, означало вступить в долгую и большую игру. Манипулировать людьми во благо всего мира.

Долгое время я считала эти поступки эгоистичными. Лживыми. Но после… Это вошло в своего рода привычку.

«Ты спасёшь мир, Рэн; ты делаешь это не ради себя, Рэн; подумай о людях, Рэн»

Утомительно. Безумно утомительно было слушать наставления дедушки, сестёр и братьев. Это ведь не они ждали появления на свет зеленоглазой ведьмы от слияния двух сильнейших семей магического мира. Это ведь не они должны были уберечь этот секрет и не позволить раскрыть его раньше времени. Это не они должны были нести на себе бремя человека, что извещает о смерти людей и готовит их к чему-то ужасному.

Когда я пошла за ними в академию, я не знала, как правильно подвести их к сути. Я обдумывала варианты, изучала Дьявола, что души не чаял в своём партнёре и по совместительству будущей матери своего ребёнка. Я смотрела. Наблюдала, и чем больше узнавала их, тем сложнее мне было подвести всех к тому, что должно было случиться.

Я помню, как сложно было молчать. Я видела их дружбу. Эту неподдельную, искреннюю любовь между друзьями. Я помню, с какой тоской Ян смотрел мне в глаза, желая выудить правду о том, что увидел Люцифер в моих видениях. Я знала: покажи я им, они сделают всё, чтобы остановить его. Помешают, будут слишком эмоционально предвзяты и забудут о главной цели — спасти Вики.

После смерти Стейси, мои видения прояснились. Люцифер тогда остановил меня перед тем, как мы зашли в комнату его брата. В его глазах читался вопрос. Там не было надежды. Он просто… Мне казалось тогда, что ему просто нужно подтверждение. Ему нужен был кто-то, кто знает правду. Даже с наличием тех пробелов, коим виной была Стейси, — он смог разгадать всю головоломку и принять свою роль в этой борьбе. Борьбе за выживание своей семьи. С самого начала он знал, что должен пожертвовать собой ради них и ради того будущего, что они построят.

В тот день, когда они ждали меня для проведения обряда, я приняла решение.

Он должен увидеть истину. Должен знать на что идёт. Какая-то часть во мне всё твердила о том, что, возможно, у Люцифера был другой выход. Та крупица надежды, что была во мне, померкла, когда я увидела, как он ломается. Как что-то со звоном разбивается в его глазах, в самой глубине дьявольской души.

Я показала ему почему приняла решение объединить их силы. Именно выброс такого количества энергии был сравним с энергетической мощью солнца. Именно такая мощь понадобилась, чтобы убить архангела.

Сила потери; сила их связи друг с другом; ритуал связи с ребенком. Они все: Ян, Люцифер и Алек, стали обладателями божественной сути после обряда объединения их энергий.

Но были вещи, которые я не могла показать Люциферу. Например, гибель его друзей.

Смерть Яна проигрывалась во всех вариантах, начиная с самых худших и заканчивая самыми лучшими. Он всегда погибал, защищая Викторию и малыша. Я видела его смерть тысячу раз, но так и не нашла лазеек, чтобы исправить это.

Самое страшное было принять. Осознание, что единственный мужчина, существующий за все мои почти сотню лет — подходил для меня. Для ведьмы, что трепетала от его присутствия. Я знаю, что он тоже чувствовал это. Его инстинкты, не такие, как у других демонов, не могли подвести его.

С каждым днём становилось всё больнее.

Я знала, что тот вечер был нашим последним. Последним днём, когда я могу видеть его и чувствовать присутствие бесящего демона рядом. Он до ужаса раздражал меня своей невозмутимостью. Мне хотелось крикнуть на него. Ударить. Заковать в наручники и бросить в подземелье. Мне так хотелось почувствовать каково это — обнимать его. Тот вечер стал моим самым болезненным из воспоминаний. И в то же время самым любимым сном. В котором я всё так же могла почувствовать его прикосновения.

« — Она нас игнорирует.»

« — Да, точно. — Бемс вздыхает. — Нат, скажи ей!»

— Проклятье! — Из рук упала склянка. Вот же… — Да, Нат, скажи мне почему рядом с этим — этим зверем вы молчите, а? Нужен ещё бадьян. — я встала на носочки, задирая подбородок. — Нужен бадьян… — Я потянулась за синим мешочком, открыла его и поддела ногтем зёрнышко, достала и…

« — Он здесь! Мальчик вернулся! — Крикнула Бэмс. Я зажмурилась от свиста в голове. — Здесь! О-о, ты посмотри, как наша малышка Рэни растерялась…»