От любви до ненависти, Уокер? (СИ)

Я считал его мысли. Сдержанность, решимость, и непоколебимое желание защитить. Чувство собственности снова заиграло во мне. Она их любит. Всех любит и подпускает к себе слишком близко! Твою мать, я грёбаный эгоист! Я ведь сделаю ей только больно. Какого хрена меня не отпускает мысль об этой девчонке?! Блять, она всего лишь, грёбаная ведьма! Мириады мыслей пронеслись в голове и везде она. Везде. Она. Везде её невероятный изумрудный взгляд, разжигающий во мне непреодолимый голод.

— Уйди. — рычащий, нечеловеческий звук пронёсся по комнате. — Если не хочешь сдохнуть, уйди, Коул!

Но демон и с места не двинулся! Я видел сомнение в его глазах. Он напрямую подчиняется мне, но и эта непонятная связь с Вики… если сейчас он примет истинный облик, это может означать только одно.

— Давай. — сказал я, — мне как раз не терпится кого нибудь, мать его, разорвать! — Я двинулся в сторону демона, и тот стал меняться в размере. Он разорвал футболку, его красная кожа прожгла остатки ткани. Наши ипостаси были абсолютно разные, но Коул не был слабым демоном. Он бы выиграл у Алека в честном бою, правда с Яном ему пришлось бы попотеть.

Он ударил первым.

Я хотел этого. Хотел почувствовать боль. За всё тренировки, адские наказания и пытки собственного отца, я научился воспринимать боль как нечто апатичное.

— Ты, — удар пришёл мне в челюсть, — делаешь, — в живот, — ей больно! — нечеловеческим, грубым голосом прорычал он.

Я отпрянул в сторону постели, задевая балку балдахина. Она с треском сложилась пополам, ткань моментально вспыхнула и я, сжав кулаки, двинулся на Коула, но меня удержали чьи-то руки сзади.

Мой торс обхватил Алек. Он не превращался, но с невероятной мощью, насколько мог, оттолкнул меня от демона.

— Успокойтесь, мать вашу, оба! Ты, — Алек указал на Коула, — Прими свой человеческий облик! А ты, идиот, — он толкнул меня обеими руками в грудь, — Приди в себя наконец! — Снова толчок, — Я тебя в адскую психушку сдам! Что за хуйню ты творишь?! Ты, блять, так долго ждал подходящую тебе ведьму, а теперь что?! — он ударил меня в челюсть, — ты проебать всё готов из-за своего греха?! Из-за ебучей гордости? — Он опустил руки, тяжело вдыхая. — Люци. Ты знаешь, что я люблю тебя, брат. Но, — он хлопнул в ладоши, чтобы затушить огонь, — это всё, выходит из-под контроля.

— Я уже жалею, что дал вам власть над пламенем, — рыкнул я, чувствуя как моё тело меняется.

Алек всегда так влиял на меня. Он и Ян моя связующая нить контроля.Много лет назад, мы втроём принесли клятву на крови. Никто из нас троих не сможет навредить друг другу. У них появилось преимущество перед моим огнём. Адское пламя не может навредить демону, если ты делаешь это ненамеренно. Как, например, сейчас было с Коулом. Он, блять, даже ожогом не отделался за свою дерзость.

— Ты не должен так с ней обращаться, Люци. — сказал Коул, приняв человеческую оболочку. — Либо дай ей шанс узнать тебя настоящего, без ебучей надменности и королевской крови, либо отпусти её! В конце концов, все видят как вы смотрите друг на друга! Здесь нечто большее чем потрахули!

Я молчал. Алек осуждающе смотрел на меня и я видел, что он полностью солидарен с Коулом.

— Ты самый сильный демон из всех кого я знаю. Но, она, — Алек ткнул в сторону двери, — держит, блять, нас за яйца. И знаешь почему? — моё лицо ничего не выражало, — потому, что она настоящая. Она ведьма, но в ней есть свет. Тот, блять, самый который нужен нам. Нужен тебе. Она знает себе цену. Ты не сможешь вечно трахать её и не нести за это ответственность. Сейчас, она этого хочет, но что будет, когда захочет большего? — он изогнул брови, смещая их к переносице, — а ты ведь знаешь, что она захочет. Ты нравишься ей как мужчина. Не как демон, принц или потенциальный партнёр. Она видит в тебе, блять, своё возможное будущее. Хоть и сама это отрицает.

Алек подошёл к подоконнику, оглядел разбитые бутылки с алкоголем, цокнул и щёлкнул пальцами. — Я сопьюсь с вами, нахрен. — он разлил ром по роксам и протянул каждому.

— Люци. Мы не были близки с тобой, но я знаю тебя с детства. Ты – продолжение своего отца. Но, твоя мать, — он улыбнулся вспоминая Лилит, — она внесла коррективы в твой характер. Прислушайся к своим чувствам. — он усмехнулся, — это говорит тебе демон, который жил сотни лет спокойно, пока не увидел его сестру. — Коул махнул в сторону Алека, — и знаешь, что? Демону, как я понял, сложно признаться даже самому себе в том, что кто-то вызывает в нём эмоции. Привязанность равносильна слабости. Но, чёрт возьми, это опьяняющая слабость. Желание раствориться в ней. Узнать, перекопать, выпотрошить наружу все её страхи, желания, мечты. Как только ты признаешься себе в этом, она встанет на первое место. Вот чего ты боишься.

— Я ничего не боюсь. — сказал я впервые за долгое молчание.