От любви не спрячешься

– А разве ты не была обручена? Или это говорили о дочери Пру Уильямс?

Клер очень хотелось соврать, но не хватило духу. Берни Лэнг никогда не ошибалась. А показная наивность служила всего-навсего способом разведки.

– Была, но короткое время. Помолвка не увенчалась свадьбой.

– Как жаль! Такая симпатичная девушка. Просто не понятно, почему ты до сих пор одна. – Берни Лэнг приближалась к восьмидесятилетию, страдала легким остеохондрозом и запущенным, хроническим случаем старушечьего снобизма. Эта тяжелая болезнь нередко поражает, дам после семидесяти, и проявляется в слишком явной бестактности. – Сколько тебе лет? Ничего, что я спрашиваю?

Клер прекрасно понимала, к чему клонится милая светская беседа.

– Конечно, ничего. Мне скоро исполнится тридцать четыре.

– О! – Почтенная леди поднесла к губам бокал вина, но приостановилась, словно осененная светлой мыслью. – Тогда, наверное, стоит поспешить, правда? Не хочешь же ты, чтобы засохли яичники! Да, именно так случилось у Линды, дочери Патриции Бейдеман. Когда бедняжка, наконец, нашла себе мужчину, она уже не смогла зачать иначе, как с помощью пробирки. – Берни на секунду замолчала, перевела дух, сделала глоток и добавила: – Кстати, у меня есть внук, который, возможно, тебя заинтересует.

Заинтересоваться внуком и получить в качестве бабушки Берни? Нет уж, увольте! Только не это!

– В настоящее время я не настроена, встречаться с мужчинами, – решительно сообщила Клер и схватила блюдо с канапе. – Извините.

Она поспешила покинуть комнату, опасаясь поддаться острому желанию напомнить Берни, что состояние ее, Клер, яичников – личное дело и никого из окружающих не касается.

Клер считала, что раньше тридцати пяти биологические часы в обратную строну не пойдут. Так что в запасе у нее оставался еще целый год, но почему-то она вдруг почувствовала, как внутри, в животе, у нее что-то оборвалось. Она попыталась убедить себя, что это просто сказывается нечеловеческое усилие оставаться вежливой, а вовсе не дают себя знать усыхающие яичники. И все же… слишком низко для обычного желудочного дискомфорта. А вдруг?.. Черт подери эту Берни! Можно подумать, без нее мало забот! На носу срок сдачи книги, а вместо того чтобы работать, приходится разносить закуски выжившим из ума маменькиным подружкам.

С подносом в руках Клер вошла в гостиную.

– Канапе?

– Спасибо, милая. – Мать придирчиво осмотрела поднос. – Прелестно. – Поправила на груди дочери веточку падуба и поинтересовалась:

– Ты, конечно, помнишь миссис Хиллард, не так ли?

– Да-да, разумеется. – Клер отвела поднос в сторону и поцеловала воздух возле щеки Эвы Хиллард. – Добрый вечер. Как поживаете?

– Прекрасно. – Эва взяла канапе. – Джойс сказала, что скоро выйдет твоя новая книга. – Она откусила кусочек и запила глотком шардоннэ.

– Да.

– По-моему, событие просто замечательное. Даже представить не могу, каково это – написать целую книгу, от начала до конца. – Она взглянула на Клер сквозь модные очки в черепаховой оправе. – Должно быть, ты невероятно творческая личность.

– Стараюсь.

– Клареста с детства отличалась склонностью к творчеству, – скромно заметила Джойс и принялась поправлять канапе, словно они лежали не под тем углом, под которым следовало, и тем самым нарушали правила приличия.

Прежняя, склонная к пассивно-агрессивному поведению Клер непременно наклонила бы поднос – разумеется, случайно, – чтобы все канапе съехали в одну сторону. Но новая, выдержанная и мудрая Клер просто улыбнулась и позволила матери закончить процедуру. Перемещение канапе на подкосе не повод для переживаний.

– Обожаю читать. – Эва была последней женой Морриса Хилларда, самого богатого человека штата Айдахо и третьего богача страны. – Джойс посоветовала мне попросить у тебя экземпляр новой книги.

Мамина манера обещать бесплатную раздачу слегка раздражала Клер.

– Дело в том, что я не занимаюсь распространением. Однако в любом книжном магазине вы можете легко купить все, что пожелаете. – Клер с улыбкой взглянула на мать. – Пойду подогрею. Извините. – Она взяла поднос и направилась к двери.

Прошла по гостиной, по дороге раздав часть канапе, и свернула в кухню. Улыбка держалась крепко. Самообладание оставалось на высоте. Клер ожидала вновь увидеть в кухне Леонарда. Но возле консоли, спиной к двери, стоял Себастьян и смотрел в окно. На нем были просторный джемпер, в вырезе которого виднелась белая футболка, и широкие штаны с множеством карманов. Волосы на затылке казались влажными. Услышав стук каблуков по кафельному полу, Вон быстро обернулся. Взгляд зеленых глаз подействовал магически, и Клер тут же остановилась.

– А где Лео? – спросила она. Несколько канапе сползли и замерли в опасной близости к краю подноса.

Себастьян уже успел без стеснения угоститься красным вином из запасов Джойс и сейчас держал в руке бокал.

– Сказал, что отправляется на перерыв.

– Домой?

– Да. – Себастьян наконец-то выпустил из плена ее глаза и медленно перевел взгляд на губы, подбородок, шею. Остановился на веточке падуба. Поднял бокал. – А тебе идет красный цвет.