От любви не спрячешься

- А ты когда-нибудь бывал на дне колодца?

Он покачал головой.

- Тогда откуда знаешь, что там холодно?

- Это все знают. Темно, холодно и сыро. Потому так и говорят. Общепринятое сравнение.

Голос постепенно затих, остались лишь белые облачка дыхания. Себастьян заглянул в глаза Клер и нахмурился.

- Ты всегда все понимала слишком прямолинейно.

Потом наконец-то убрал с ее плеч руки и показал на гирлянду:

- Помощь нужна?

- Твоя?

- А разве здесь есть кто-нибудь еще?

Руки Клер замерзли, а ноги совсем окоченели, и, казалось, превратились в ледышки. Вдвоем, конечно, они закончат все быстрее. А значит, попасть домой и наконец-то согреться удастся не через полчаса, а уже спустя десять минут .

- И каков же тайный мотив?

Себастьян усмехнулся и легко забрался на лестницу.

- Честно говоря, пока еще не знаю. - Он ловко ухватил гирлянду и несколько раз обернул вокруг верхних веток. С его ростом и длинными руками удавалось дотянуться довольно далеко, так что часто спускаться было не нужно. - Но скоро обязательно придумаю.

Придумал через пятнадцать минут.

- Вот. Мой любимый напиток. - Себастьян протянул Клер большую кружку какао. Он уговорил ее вместе пойти в дом отца и теперь с некоторым удивлением спрашивал себя, зачем это сделал. Себастьян не стал бы утверждать, что общество Клер сулило ему безоблачное счастье. - А еще обожаю маленькие хрустящие сухарики.

Клер сделала несколько глотков и подняла на него свои светло-голубые глаза. И в этот момент Себастьян ясно понял, зачем привел ее сюда, зачем уговорил снять куртку, почти силой заставив расстаться с привычной одеждой, словно улитку с родным домиком. Не то чтобы открытие доставило ему радость, но трудно было отрицать, что в последние месяцы он часто думал о Клер. Размышляя, Себастьян налил какао и себе. Да, по каким-то необъяснимым причинам мысли сами собой упрямо возвращались к неожиданно ворвавшемуся в его жизнь образу.

- Вкусно, - оценила Клер и опустила кружку. Себастьян смотрел, как она слизывает с верхней губы шоколадную пенку. Простое, непосредственное движение отдалось болью вожделения.

- Ты приехал на Рождество?

Да, Клер Уингейт притягивала его, словно магнитом. Причем совсем не по-дружески. Себастьяну почему-то очень захотелось самому слизать пенку с этих восхитительных пухлых губок.

- Честно говоря, я не собирался приезжать. Был в Денвере и сегодня утром позвонил отцу. Он раскашлялся и расчихался прямо в трубку. Вот я и поменял билет и вместо Сиэтла прилетел в Бойсе.

- Леонард простудился.

Да, его влекло к Клер, физически влекло. Но и все, низких чувств. Он мечтал о красивом теле. Как жаль, что она не относилась к числу тех женщин, которые с удовольствием соглашаются на несколько интимных встреч без взаимных обязательств.

- По телефону мне показалось, что он задыхается, - добавил Себастьян. О том, как испугало его состояние отца, он не хотел сейчас вспоминать. Вон тут же позвонил в авиакомпанию и поменял рейс. И все два часа пути прокручивал в голове разнообразные сценарии. Один страшнее другого. Так что к концу полета в горле прочно застрял комок, а воображение рисовало гробы различных видов. Состояние тем более странное, что, как правило, опытный журналист не склонен к панике.

- Однако, судя по всему, я несколько преувеличил опасность. Когда позвонил из аэропорта Бойсе, отец сказал, что полирует серебро в кухне твоей матушки и злится на вынужденное безделье. Обиделся на вас за то, что заперли его в доме, как ребенка. А еще больше обиделся на меня: слишком часто звоню и проверяю.

Клер улыбнулась испачканными какао соблазнительными губами и прислонилась бедром к кухонной консоли.

- Это замечательно, что ты о нем беспокоишься. Леонард знает, что ты уже здесь?

- Нет. Я еще не заходил в большой дом. Слишком увлекся видом торчащей из куста симпатичной пятой точки. - Себастьян скорее готов был насмехаться над собой, чем признать, что на самом деле чувствовал себя по-дурацки. Наверное, то же самое испытывает страдающая паранойей старуха. - Но отец уже наверняка увидел арендованную машину и придет, как только освободится.

- А что ты делал в Денвере?

- Вчера вечером выступал в Боулдере, в Университете Колорадо.

Клер удивленно подняла брови и осторожно подула на все еще горячее какао.

- И о чем же ты говорил?

- О роли журналистики в военное время.

На нежную, розовую от холода щеку упала темная прядь.

- Здорово! - восхищенно произнесла Клер и сделала еще один глоток.

- Да, это действительно интересная тема.

Себастьян поправил непослушную прядку. На этот раз Клер не испугалась и не отскочила.

- Я осознал свой тайный мотив. - Он нехотя опустил руку.

Она склонила голову набок и поставила кружку на консоль. Уголки достойного порнозвезды рта недовольно опустились.

- Не волнуйся. Тебе грозит всего лишь поездка со мной за рождественским подарком для отца.

- А ты помнишь, что случилось, когда ты попытался пристроить меня к упаковке подарка на день его рождения?

- Конечно, помню. Я тогда битых пятнадцать минут обдирал с удочки все это розовое безобразие.

Теперь губы Клер сложились в удовлетворенную улыбку.