От любви не спрячешься

- Так оно и есть. - Клер закрыла глаза и покачала головой. - Нам действительно требуется многое, а отношения и в самом деле не замыкаются на сексе. - Она оглянулась на Себастьяна. Вон-младший стоял в дверях, воплощая мужскую самоуверенность. Конечно. Вот сейчас она позволяет ему сбить себя с толку мыслями об оргазме. А ведь пришла в буфетную, чтобы найти крекеры и еще что-нибудь…

Он вошел в буфетную и ногой закрыл дверь.

- Что ты делаешь? - удивилась Клер.

Себастьян шагнул вперед и оказался так близко, что ей пришлось задрать голову.

- Кажется, пристаю к тебе.

- Зачем? - Искуситель снова взялся за свое. Снова поглотил весь воздух, и у Клер опять закружилась голова. - Тебе еще не надоело?

- Надоело? - Себастьян на мгновение задумался, а потом уверенно ответил: - Нет. Мне не надоело.

Глава 13

Нет, Себастьяну, конечно, не надоело. Напротив, последние события заинтересовали, заинтриговали и возбудили его. Впрочем, винить себя в происходящем он не хотел. Во всем виновата Клер. Он прочитал ее вторую книгу «Пленница пирата». Проглотил с начала до конца, не в силах оторваться. Настоящий приключенческий роман, щедро приправленный эротикой. Женщина, способная сочинять и описывать такие смелые горячие сцены, непременно должна отличаться буйной фантазией и пылким темпераментом.

Клер. Клер Уингейт. Девочка в больших очках, которая постоянно ходила за ним по пятам и тем вызывала немалое раздражение. Теперь она выросла и оказалась не только красивой, но к тому же и захватывающе интересной женщиной.

И кто бы мог подумать?

Приняв холодный душ, Себастьян отправился ее искать, чтобы предложить убежать с вечеринки и поужинать где-нибудь в городе. В уютном, но людном месте, чтобы не возникало искушения объятий и поцелуев. Но Клер заговорила о мужчинах, пожирающих женщин, как овсяные хлопья, а ему пришло в голову, что сама она, должно быть, восхитительно, магически вкусна. И вот результат. Они вдвоем в тесной буфетной.

- И зачем же ты ко мне пристаешь? - спросила она.

Он провел ладонями по рукавам пушистого красного свитера. Высокие каблуки подняли Клер настолько, что губы оказались лишь немного ниже его губ.

- А помнишь, как мы однажды здесь спрятались и уcтроили пир из герлскаутского печенья? По-моему, я тогда сожрал целую пачку мятных крекеров.

Клер с трудом перевела дух, взглянула на него и подозрительно прищурилась.

- Ты закрыл дверь, чтобы обсудить, как мы в детстве ели печенье?

Ладони скользнули по плечам и замерли на теплой шее. Под большими пальцами ощущался учащенный пульс.

- Нет. - Себастьян слегка приподнял ее лицо, так что оно оказалось совсем близко. - На самом деле я хочу обсудить , можно ли вместо печенья съесть тебя. - Не отводя взгляда от голубых глаз, он добавил: - И поговорить о том, чем я мог бы тебя порадовать. А потом перейти к следующему вопросу: чем ты можешь порадовать меня.

Оказывается, он уже успел многое обдумать.

Клер подняла руки к груди, и на мгновение Себастьяну показалось, что сейчас его оттолкнут. Но вместо этого он услышал тихие слова:

- Этого нельзя делать. Сюда могут войти.

Себастьян улыбнулся. Понимает ли Клер, что единственным ее возражением оказалось то обстоятельство, что их могут застать на месте преступления? Красная помада сводила его с ума, и он бережно прикоснулся к ней губами.

- Придется вести себя очень тихо. - Он быстро поцеловал ее. - Ведь не захочешь же ты, чтобы нас застукала Джойс. Если она увидит, что ее дочь целует сына садовника, то придет в ужас.

- Но ведь я тебя не целую.

Себастьян усмехнулся:

- Пока еще не целуешь.

Клер вдохнула и задержала воздух.

- Нас может обнаружить твой отец.

Продолжая дразнить ее губы, Себастьян провел пальцем по нежной щеке.

- Он прилег вздремнуть на пятнадцать минут. Значит, проспит не меньше часа и ничего не узнает.

- И почему только я позволяю тебе все это вытворять? - вздохнула Клер.

- Потому что все, что я вытворяю, очень и очень тебе приятно.

Она сглотнула, и Себастьян остро ощутил и ее томление, и ее волнение.

- Есть и другие приятные вещи.

- Но не настолько.

Она провела пальцами по свитеру.

- Признайся же, Клер! Тебе это нравится не меньше чем мне!

- Это потому, что… уже давно.

- Что давно?

- Я давно не переживала приятных моментов.

То же самое Себастьян мог бы сказать о себе. Он давно не думал о женщине так много как о Клер. А ведь они даже не были близки. Он слегка приподнял милое личико, чуть прикоснулся губами к восхитительным губам и замер в ожидании. В ожидании последнего момента сомнения. Того самого, после которого она проиграет битву с собой и сдастся. И мгновенно перестанет быть безукоризненной, совершенной, внешне невозмутимой Клер. Перестанет прятаться за ничего не выражающими улыбками и строгим самоконтролем. Уступив, сразу превратится в нежное и страстное сокровище.