От лучшего к величайшему. Как работают принципы успеха в спорте для достижения жизненных целей

Но есть и другое состояние «зоны», в большей степени исполненное Божественного откровения и, на мой взгляд, еще более прекрасное. Это состояние «потока», достигаемое не одним индивидуумом, а целой командой. Давайте назовем это «коллективной зоной». Это когда футболист ожидает паса от своего товарища по команде, тогда как последний, в свою очередь, ожидает появления футболиста в точке получения передачи. Это когда индивидуумы не просто координируют свои действия, но гармонизируют их.

Иногда команду «Барселона» на пике славы вспоминают за ее «танец единения», который как бы случайно заканчивался мячом в сетке ворот противника. Или мировую сборную по регби «Варваров» (Barbarians) – за великолепное касание мяча в зоне ворот противника («трай») Гаретом Эдвардсом в игре против сборной Новой Зеландии в 1973 году. Эта игра проходила на стадионе Cardiff Arms Park и считается одним из лучших матчей в мире, потому что команды продемонстрировали самую скоординированную технику (об этом матче даже было сложено нечто вроде оды несравненным спортивным комментатором Клиффом Морганом).

И эти воспоминания возвращают меня к действиям игроков сборной Новой Зеландии в матче с Францией, состоявшемся в прошлую субботу. В ходе игры, особенно во второй ее половине, были моменты, когда этот замечательный мужской ансамбль весь находился в «коллективной зоне». Несмотря на огромное напряжение и сложные ситуации в матче, все члены новозеландской сборной как будто были соединены между собой невидимыми нитями.

Бо́льшая часть засчитанных Новой Зеландии «траев», особенно первый из них, исполненный Джулианом Савеа, демонстрировали глубокий коллективный разум.

Следует отметить, что такая слаженная работа команды обладает одним очень важным свойством – рекурсией. В ней все действия игроков связаны между собой и с конечным результатом. Рывок для занятия выгодной позиции должен совпасть по времени не только с пасом от товарища по команде, но и с действиями другого игрока, блокирующего возможное вмешательство противника, а также и с работой третьего и четвертого регбистов, обеспечивающих атаке новые возможности.

Короче говоря, рекурсия – не набор последовательных действий, а единая и очень мелкая паутина актов взаимодействия между людьми. Природа «коллективной зоны» остается в настоящее время предметом серьезных исследований психологов – и одним из главных инструментов в понимании джазовых импровизаций. Это та музыкальная культура, в которой группа музыкантов произвольно творит музыку. Джазовые импровизации представляют огромный интерес для психологов, потому что в них, как и в спорте, результаты заранее непредсказуемы. Джазмены играют не по нотам. Скорее они занимаются «свободной композицией». Тем не менее – и в этом состоит ключ к джазу – ни одна из нот, сыгранных саксофонистом, пианистом или контрабасистом, не имеет никакого смысла, если только она не находятся в гармонии с другими звуками. Как блестяще сказал Франк Баррет, специалист по военным системам: «Хотя есть много замечательных музыкантов, известных своим соло, в конечном счете джаз представляет собой происходящее у вас на глазах социальное событие. То, что больше других факторов определяет успех импровизации, – постоянный процесс поиска и нахождения компромиссов между членами джазового ансамбля. Музыканты находятся в постоянном диалоге и взаимообмене друг с другом».

В своем эпохальном исследовании джаза социальный психолог Давид Бастиен обнаружил, что под внешним покровом спонтанности в джазе присутствует тонкая сеть скрытого мастерства и взаимопонимания. Один из музыкантов может показать четыре пальца – знак перехода с размера 4/4 на 4/2. Другой может обозначить окончание соло плавным переходом в консонанс. «Эти нормы поведения и зашифрованные сигналы джазменов специально созданы для того, чтобы сохранить точное взаимопонимание между ними, оставаясь ненавязчивыми по отношению к публике», – пишет Бастиен.

«Коллективная зона» прежде всего требует от ее участника умения поставить себя на место другого. Я имею здесь в виду не какие-то нежности и переживания, а твердую решимость человека подчинить свои мысли и интересы интересам коллектива. Это и составляет отличительную черту великих команд в музыке, спорте или жизни: их члены обладают похожим образом мышления. Они начинают смотреть на мир одним и тем же взглядом, открывая для себя новые пласты возможностей.

Запомнив все это, давайте вернемся к победному «траю» «Варваров» в матче 1973 года. Это была команда, буквально преисполненная взаимопонимания и доверия каждого ее члена друг к другу: шесть из семи игроков, которые прикасались к мячу во время его путешествия в зачетную зону новозеландцев, были из Уэльса.

После того как Дерек Квиннелл оказался с мячом в нескольких метрах за средней линией, уносившийся вперед Эдвардс успел крикнуть что-то Квиннеллу, обернувшись назад. «Я помню, что крикнул Дереку что-то на уэльском, просто чтобы поддержать его», – рассказывал Эдвардс.