От лжекапитализма к тоталитаризму!

«Ливийская пустыня летом — это настоящий «предбанник» преисподней: 58 градусов в тени, а на солнце песок прогревается до 100 градусов, и кофе в «турках» можно смело варить, просто погружая их в песок…

Летом Триполи просыпается поздно. В семь утра можно долго гулять по абсолютно пустому, залитому солнцем городу и не встретить ни одного человека. Город оживает лишь около девяти. Распахиваются двери огромного числа лавочек, начинает торговать рынок. К полудню жизнь бьёт ключом, чтобы всего через два часа вновь замереть на африканскую «сиесту» — перерыв на жару, когда всё живое стремится спрятаться в тени и прохладе от невыносимого зноя поднявшегося в самый зенит солнца. Вновь город оживает лишь около шести, когда жара спадает, солнце опускается к горизонту, и вновь распахивают свои двери лавочки и магазины, наполняется рынок, вновь начинают работать государственные учреждения. К восьми жизнь постепенно перемещается к морю и многочисленным кафе. В багровых жарких сумерках город окутывается сладкими дымами кальянов, запахами жарящегося на углях мяса и рыбы. Многие семьи предпочитают ужинать у моря, снимая на пляже небольшие полотняные беседки… быстро накрывают пластиковые столы принесённой из дома снедью и начинают неторопливый ужин, пока смуглая, загоревшая до черноты ребятня плещется в тёплом море…

Ночь… Водители машин, остановившись у обочины, расстилают прямо на земле ковры и подстилки и укладываются спать…

Если путник может без всякой опаски заночевать у дороги — значит, всё в этой стране хорошо, всё спокойно…»

Сам Каддафи живёт в палаточном городке. Но для торжественных и официальных мероприятий построен дворец «Уагадугу» — настоящее чудо современной инженерной и архитектурной мысли, по сравнению с которым Большой Кремлёвский дворец в Москве — это деревенская халупа.

А вот впечатление от речи Каддафи:

«… главным было ощущение огромного интеллекта и огромной внутренней силы… Это был не изнеженный гедонизмом саудит, не фанатичный палестинец и не устремлённый в себя бедуин. Нет. Перед нами, без всякого сомнения, сидел один из самых ярких и парадоксальных умов арабского мира. Настолько же глубокий, насколько неожиданный. Настоящий Лидер Революции… Внешне непроницаемый, он, тем не менее, излучал ощущение силы. Его глаза цвета горячего шоколада смотрели внимательно и цепко… Память у Каддафи действительно феноменальная».

В. Шурыгин писал о Ливии и её «долгом пути строительства первого на африканском континенте и в арабском мире государства народного социализма». Но в известном смысле, наверное, не будет преувеличением сказать, что это — первое в мире государство народного социализма. Ведь все остальные корпоративные и тоталитарные режимы укрепляли государство, и только в Ливии оно было упразднено, заменено прямой демократией ранее невиданного образца.