От лжекапитализма к тоталитаризму!

«… теория фашистской экономики была приведена в систему самим Муссолини в апреле 1927 года в «Хартии труда», которую пропагандисты приветствовали как «величайший документ во всей истории». Эта хартия выполняла функцию организации «социального порядка», по которому самовольный уход с работы считался преступлением, подлежащим наказанию. Было установлено, что частное предпринимательство необходимо для того, чтобы могли преуспевать крупные отрасли экономики, и что правительство имеет право вмешиваться в их дела только в том случае, когда затрагиваются интересы нации. Тем не менее, каждое предприятие и каждый завод были обязаны — теоретически — обеспечить работой людей из списков, рекомендуемых правительством, особенно тех, кто длительное время являлся членом партии…

[Муссолини] признавался, что процветание страны не стояло на первом месте в списке его приоритетов, гораздо более важной была национальная мощь. Начиная с 1934 года, Муссолини в любой момент ожидал начала войны. Значит, надо было, чтобы страна в первую очередь обрела независимость в продовольственном отношении. Это было одной из причин его стремления сохранить в Италии преобладание сельского хозяйства над промышленностью.

Муссолини надеялся поднять благосостояние крестьян, но в действительности выгоду от его политики получали только владельцы крупных поместий…

Иногда допускают, что Муссолини был не более чем орудие в руках капиталистов. Но оказываемая им, а также и, наоборот, поддержка никогда не была безоговорочной. Ему нужно было формальное повиновение конфедерации промышленников, чтобы можно было разгласить через свои посольства за рубежом о том, что все экономические силы нации теперь собраны внутри фашистской системы. Но в действительности Муссолини никогда полностью не преуспел в намерении навязать фашистскую политику состоятельным классам и, в конце концов, признал, что «их приверженность режиму носила чисто формальный характер»».

Как видим, критики говорят, что корпоративное государство Муссолини — это миф. Из 22 корпораций только одна — разведения скота и рыболовства — работала в действительности, а остальные так и остались на бумаге, став лишь пристанищем для тысяч фашистских чиновников. Возможно, в этом есть доля правды. После громадных работ по модернизации итальянской экономики и колоссальных военных расходов средств на налаживание работы корпораций у Италии не оставалось. Но Муссолини, видимо, считал, что провозглашение идеи корпоративного государства и показ возможности её осуществления хотя бы на маленьком участке — это уже вклад в мировое развитие, который нельзя будет замолчать. А в полной мере эту идею можно будет осуществить при наступлении благоприятных условий.