От маминой звездочки в государственные преступницы (СИ)

- Сонечка, ты, наверное, не понимаешь, тут все не так просто. Помнишь, чем закончилось дело “Народной воли”? Где окончила свои дни твоя тезка Перовская? Так вот, ты еще молодая, почти юная девушка, тебе еще жить да жить. А мои дни скоро окончатся. Скорее всего, меня ждет трибунал. Не порти свою жизнь, оканчивай Смольный, а там жизнь все устроит. Я же скоро поеду в Петербург, заниматься революционными делами дальше. В общем, не плачь, если что, я свое прожил, 59 лет - немалый срок. Так что, терпи, я понимаю, что вольной девушке тяжело в институте, но ничем помочь больше не могу.

- Папа, милый, а как мы будем общаться?

- Никак. Я для тебя умер еще 2 февраля. Так что считай, что это просто привет от меня с того света. Прощай, Соня!

Отец обнял Софию, а затем скрылся в глубине домов. София стояла на улице, смотрела куда-то вдаль и плакала. После чего взяла себя в руки и пошла в сторону Смольного.

Эта ночная прогулка была для девушки довольно удачной, она не попалась классной даме, однако, София еще долго была в шоке от того, что увидела отца и снова потеряла его.

С момента встречи Софии с отцом прошла пара дней. На дворе уже стоял октябрь и на улице похолодало, но это не останавливало девушку. София решила еще раз сходить в те края, где увидела однажды ночью своего отца. Конечно, это было безумием, ведь вероятность того, что они снова встретятся, была крайне низка, София не знала, где он живет. Но девушка не могла поступить иначе, поговорить с отцом ей было просто необходимо.

Девушка уверенно шла по памяти туда, где была в прошлый раз. Тем временем, уже темнело, но это не останавливало Софию, прошлый раз она была здесь именно ночью и ночные ориентиры казались ей более знакомыми. На подходе к набережной, она услышала, как какая-то женщина, проходящая мимо, бросила ей такую фразу:

- Осторожно, товарищ, жандармы не дремлют.

Софию это шокировало. И даже не столько то, что к ней обратился чужой человек. Во-первых, незнакомое обращение. Она больше была привычна к словам типа “мадемуазель”, “барышня” и другим. Во-вторых, что такого криминального в том, чтобы пройтись ночью по “нахаловке”, неужели за это могут забрать в участок? Девушка шла, смотрела по сторонам, как вдруг увидела странную картину: из одного из домов люди в форме вели в карету какого-то человека. После чего кучер поторопил лошадей и карета скрылась из виду. София сильно удивилась, что это такое было, но пошла дальше. Девушка пошла по направлению к тому дому, где, по ее предположениям, жил отец. Подойдя к подъезду, она решила заглянуть в окна в надежде увидеть знакомое лицо. Ей повезло, в одном из окон был ее отец. София постучала по стеклу. Через пару минут вышел Лев Пантелеймонович.

- Соня, как ты меня нашла? Что тебе надо? Здесь опасно, тебе надо срочно уходить!

- Папа, я тебя сердцем нашла. Пожалуйста, скажи правду, почему ты меня не хочешь забрать?

- Милая моя, глупенькая еще девочка, совсем ребенок. Я не могу тебя забрать, и самое печальное, что не могу тебе это объяснить, ты все равно не поймешь. Помнишь, что было 1 марта 1881 года?

- Помню.

- Ну как бы тебе сказать, мы хотим продолжить дело тех людей. Я не могу рисковать твоей жизнью и не хочу, чтобы ты поехала в Сибирь или Забайкалье. Я свой выбор сделал и в ответе за него, но втягивать свою дочь не имею права.

- Куда втягивать? Я не понимаю.

- И не надо. Придет время - поймешь. Если хочешь его приблизить - можешь почитать последние новости о государственных преступниках. Возвращайся в институт. Только запомни: никому никогда не говори, где ты была, что слышала, и что твой отец жив. Поняла?

- Да. Ой, папа, смотри, приехала карета, точно такая же, которую я видела по пути сюда.

Лев Пантелеймонович оглянулся и обомлел. Приехали жандармы.

- Ну вот, Соня, это конец. Ты ничего не сделала, а поедешь, в лучшем случае, в Томск или Иркутск. Будут спрашивать - говори правду. И не забывай своего отца, он хотел сделать эту жизнь лучше. Прощай!

Льва Пантелеймоновича жандармы под руки повели в карету, к Софии подошли другие стражи правопорядка и отвели в другую карету, появившуюся будто из ниоткуда. София искренне не понимала, что происходит, что делать, куда везут ее и как понимать то, что ей говорил отец. А еще она впервые пожалела, что убежала в самоволку из института.

София сидела в карете и ехала неведомо куда. Шторы были занавешены, девушка не видела дороги и не представляла, куда ее везут.

«Почему меня посадили в карету? Что хотел сказать отец? Как понимать его фразы “никому не говори, что слышала” и “говори правду”?» - думала девушка.

В соседней карете Лев Пантелеймонович тоже беспокоился, чтобы дочь не сболтнула лишнего и немало переживал за свою дочь.

Вдруг карета остановилась и раздался окрик:

- Выходить!

София вышла, жандармы отвели ее в здание, которое оказалось домом предварительного заключения. После путешествия по длинным коридорам, девушка оказалась в кабинете следователя.

- Ваше фамилия-имя-отчество, возраст.

- Собольникова София Львовна, 17 лет

- По какой причине здесь оказались?

- Без понятия