От мечты к открытию

Проблема представлялась мне столь важной, что я даже подумывал об изменении характера своей деятельности и о возврате в клинику или биохимическую лабораторию, с тем чтобы участвовать в разработке этой проблемы вплоть до стадии практического применения. Впрочем, я не решился на этот путь, так как понимал, что мы уже описали экспериментальную основу своей работы в достаточной степени, чтобы компетентные специалисты смогли продолжить ее дальше. Мы опубликовали многочисленные статьи в широко читаемых и респектабельных журналах и дали подробные обзоры этой области исследования в двух монографиях, что обеспечило доступность соответствующей литературы для других ученых. После этого требовался определенный инкубационный период, чтобы значение и потенциальные возможности нашей работы стали общепризнанными. Я рассчитывал (и, как оказалось, не без оснований), что клиницисты и биохимики, обладающие в отличие от меня специальной квалификацией, с большим успехом, чем я, продвинут эту проблему. А тем временем наша группа смогла бы переключиться на другие вопросы, для исследования которых мы были лучше подготовлены.

Той же линии мы придерживались и в отношении более ранних общих исследований по стрессу. Мы не делали практически ничего ни по части клинических применений, ни в области фундаментальных исследований по биохимии стресса и стрессовых -гормонов. Но после того, как были описаны основные принципы и прошел период созревания, проблема стала развиваться и развивается до сих пор, причем весьма эффективно и без нашего вмешательства. Это дало нам возможность переключить свое внимание на кальцифилаксию. Здесь, как мне кажется, мы с нашей подготовкой и имеющимися средствами еще многое можем сделать, но я твердо намерен расстаться с этой темой, как только почувствую, что нам осталось внести в ее развитие не так уж много нового.

Все, что может сделать любой ученый,- это продвинуть проблему на несколько шагов дальше своих предшественников, а затем он должен по собственному желанию уйти со сцены, уступив место другим, т. е. тем, кто уже располагает - или через несколько лет, десятилетий или даже веков будет располагать - средствами, необходимыми для достижения значительного прогресса в ее развитии. Хорошо обоснованное наблюдение одинаково истинно, где бы и когда бы оно ни было сделано, но не одинаково полезно. Его теоретическая оценка и практическое приложение в большой степени зависят от современного состояния знаний в сопряженных с ним областях.

В какой период нашей жизни?

Творческие способности, как правило, проявляют себя циклически. Нет сомнения, что наивысшая продуктивность не может поддерживаться непрерывно на протяжении всей жизни, но я сомневаюсь, что периодичность бывает столь регулярной, как это стараются представить авторы биографий. Понятно, что после скачка, способствующего открытию новой области в науке, чередой последуют публикации; затем, когда проблема исчерпает себя, наступит затишье, пока не наберется достаточно материалов для следующего крупного шага. Периоды высокой продуктивности обычно - и это легко объяснить - сопряжены с сильным и приятным возбуждением, а периоды застоя - с депрессией. На этом основании творческая периодичность иногда трактуется как своеобразное маниакально-депрессивное состояние. Правда, с моей точки зрения, очень трудно проверить, являются ли возбуждение и депрессия причинами или следствиями этих циклов продуктивности.

В моей собственной работе периодичность весьма очевидна, но в длительности циклов я не могу обнаружить никакой регулярности. Когда я обнаруживаю чте-нибудь новое и это дает мне возможность заниматься интересными вещами, я занимаюсь этим до тех пор, пока у меня не появится ощущение, что мой конкретный опыт и уровень компетентности не позволяют мне продвинуться существенно дальше. Тогда я оставляю этот предмет, по крайней мере на время. Поскольку в течение всей своей жизни я нахожусь по отношению к науке в состоянии постоянного маниакального возбуждения, то по окончании той или иной темы я никогда не мог передохнуть, а просто переключался на следующую. Сначала я занимался проблемой половых гормонов и лактацией, потом стрессом, затем были анафилактоидные воспаления, стероидная анестезия, эндокринная функция почек, а в настоящий момент меня волнуют возможности, таящиеся во вновь открытом явлении кальцифилаксии. Перемена темы давала мне ровно столько отдыха от предыдущей работы, сколько мне было необходимо,- и это абсолютная правда!