От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в.

В марте 1707 г. Палата представителей Массачусетса единодушно поддержала решение губернатора и назначила специальный комитет для подготовки экспедиции против Акадии. После определенных колебаний она даже дала согласие на использование в ходе операции не только волонтеров, но и колониальной милиции.[1099] Очевидно, для того чтобы поднять боевой дух участников похода и побудить их к более решительным действиям, бостонская администрация увеличила плату за «вражеские» скальпы с 50 до 100 фунтов, о чем было сообщено в газете.[1100]

Однако жители Новой Англии были далеко не столь единодушны, как массачусетские законодатели. С одной стороны, учитывая опыт прошлых лет, многие высказывали сомнения в том, стоит ли тратить силы и средства на предприятие, результаты которого могли быть с легкостью перечеркнуты властями метрополии (тем более, что оно осуществлялось без ее ведома) и которое в то же время могло ослабить и осложнить оборону границ. Так, губернатор Коннектикута Ф.-Дж. Уинтроп в ответном письме Дадли предупреждал, что после заключения мира Акадия вполне может быть возвращена обратно французам, тогда как «честь нашего успеха вскоре будет забыта, и нам останется лишь негодовать по поводу того, что мы напрасно проливали нашу кровь и тратили наши деньги». Он также отметил, что «в то время когда мы каждый день находимся в тревоге и ждем нападения вражеских отрядов из Канады, которые беспокоят наши границы, было бы опрометчиво посылать за пределы страны так много достойных мужчин».[1101]

С другой стороны, наиболее агрессивно и антифранцузски настроенные представители колониальной верхушки, считали, что захват маленького и слабого Пор-Руайяля нисколько не изменит расстановки сил на континенте, и высказывались в пользу более серьезных операций. Так, Коттон Мэзер говорил, что это «сомнительная экспедиция» и что надо молить Господа «не вести его народ туда». С его точки зрения это было не богоугодное дело, а всего лишь попытка губернатора обелить себя и своих приспешников. Джон Маршалл отмечал в своем дневнике, что многие в колонии были разочарованы внезапным решением напасть на бедный Пор-Руайяль.[1102]

Наконец, многие влиятельные массачусетские коммерсанты, принадлежавшие к «верхам» («topping men») колонии, которые в мирное (а некоторые, как мы видели, и в военное) время извлекали значительные выгоды из торговли с французами, не хотели их лишаться. Их вполне устраивало то положение, при котором Акадия оставалась слабым французским постом, находившимся в сильной экономической зависимости от своих новоанглийских соседей.[1103]

В то же время следует отметить, что с военной точки зрения взятие Пор-Руайяля было абсолютно необходимо англичанам. Во-первых, без этого невозможно было осуществлять какие-либо дальнейшие операции против Новой Франции. Во-вторых, как отметил Д.Э. Лич, «логически покорение Пор-Руайяля было первым шагом к устранению франко-индейской угрозы северу Новой Англии».[1104]

В марте-апреле 1707 г. в Массачусетсе был сформирован экспедиционный корпус, состоящий из двух полков общей численностью около 1100 человек, подавляющее большинство которых было жителями Массачусетса. Часть из них составляли добровольцы, часть — бойцы колониальной милиции. Основная часть добровольцев была из тех мест, хозяйство которых было связано с рыболовным промыслом у берегов Акадии. Участие других колоний Новой Англии в этом предприятии было минимальным: Род-Айленд выделил 80 человек, Нью-Гемпшир — 60, а Коннектикут вообще не прислал ни одного бойца. Для транспортировки этих сил было собрано 22 судна, которые должны были сопровождать два военных корабля: 24-пушечная массачусетская «провинциальная галера» и 50-пушечный линейный корабль «Дептфорд», прибывший из метрополии. В экспедиции участвовало также около 300 моряков. Верховным главнокомандующим всеми этими силами был назначен полковник Джон Марч — близкий друг губернатора.

Англосаксонские историки в один голос подчеркивают, что выучка и боеспособность англо-американских войск были далеки от совершенства;[1105] при этом Ф. Паркмен даже сообщает, что причина этого состояла в том, что учения ополченцев сводились в основном к совместным возлияниям.[1106] Также можно встретить и нелестные характеристики Марча, которого многие авторы упрекают в нерешительности и отсутствии организаторских способностей.[1107]