От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в.

Известие об осаде Сан-Аугустина вызвало беспокойство в Версале. Поншартрен опасался, что вслед за этим может последовать атака на французские посты в Луизиане, а может быть, и «прорыв» англичан к испанским владениям в Мексике и на островах Карибского моря. 7 марта 1703 г. он писал Ибервилю: «Это событие показывает нам необходимость напасть на Каролину или предпринять что-нибудь еще, что может остановить англичан».[1270] Неутомимый канадец сразу же предложил министру свои услуги. Он заявил, что необходимо как можно скорее прийти на выручку Сан-Аугустину или отбить его, если неприятель уже завладел им; после этого нужно установить контроль над Пенсаколой, чтобы ни в коем случае не допустить ее перехода в руки англичан. После этого Ибервиль предлагал перейти в наступление и захватить Чарльстон.[1271] Поншартрен одобрил проект заслуженного ветерана и поручил ему начать подготовку этой операции.

Тем временем в мае пришло известие о том, что атака на Сан-Аугустин провалилась. В связи с изменением обстановки министр поручил д'Ибервилю отправиться в Луизиану, доставить туда подкрепления и выяснить на месте, что следует предпринять против англичан.[1272] Однако по разным причинам приготовления к этой экспедиции затянулись. Сначала корабли, которые должны были отправиться в Луизиану, потребовались для охраны французского побережья, затем отплытие было задержано из-за болезни командующего. В конце концов акция была отложена.

Правда, в Версале помнили о той опасности, которую несло в себе присутствие англичан на юго-востоке континента. В начале марта 1704 г. министр писал д'Ибервилю: «Хорошо было бы уповать на то, что можно изгнать англичан, которые обосновались на побережье Мексиканского залива. Вовсе не следовало бы, чтобы эта нация находилась между испанцами и нами».[1273] Известно, что в конце весны 1704 г. составленный д'Ибервилем план совместной франко-испанской операции против Южной Каролины был направлен в Мадрид. Однако с каждой новой военной кампанией положение Людовика XIV и его внука Филиппа V в Европе становилось все труднее, и на решение второстепенных колониальных проблем у них просто не было сил.

В то же время, несмотря на неудачу под Сан-Аугустином, власти Южной Каролины не собирались отказываться от своих агрессивных планов. Они пытались привлечь к ним внимание Лондона, надеясь, как и их коллеги из северных и центральных колоний, на помощь метрополии. 28 января 1703 г. губернатор и ассамблея направили правительству специальный меморандум, где говорилось о необходимости захвата Пенсаколы и «новой французской колонии» (т.е. Мобиля), заверяя, что «это сделает Ее Величество абсолютной и полновластной госпожой всего континента вплоть до реки Миссисипи <…> и принесет огромные выгоды от торговли пушниной и шкурами в этих местах».[1274]

Надо сказать, что идея завоевания испанских владений во Флориде также была не чужда английским колониальным чиновникам. В частности, об этом говорилось в упоминавшейся выше записке Р. Куэри, который заявлял, что, во-первых, необходимо всячески подстрекать индейцев из Южной Каролины к нападениям на испанцев, а во-вторых, следует предпринять атаку на Сан-Аугустин. «Захват этого места», по его словам, «имеет огромное значение не только для Каролины, но и для всех владений Ее Величества на этом материке <…> Это положит предел замыслам французов, которые двигаются из Канады и отдаст [англичанам. — Ю. А.] внутренние районы всего континента».[1275] Сам Мур в марте 1703 г. предлагал организовать новое нападение на Сан-Аугустин.[1276]

Поскольку английское правительство не спешило оказывать поддержку Южной Каролине, администрация колонии (в это время Мура на его посту сменил сэр Натаниэл Джонсон) решила действовать своими средствами. Прежде всего англичане стремились подорвать влияние французов и испанцев среди индейских племен юго-востока и разрушить мир, с большим трудом установленный между ними Ибервилем и Бьенвилем.

Уже в первой половине 1703 г. дружественные англичанам крики разорили три испанские миссии: Сан-Хосе-де-Окуйя, Патали и Сан-Франсиско, расположенные в Стране апалаче (в то время так назывался район к северу и северо-западу от полуострова Флорида, включающий в себя долины рек Алабама и Апалачикола с ее притоками). В начале сентября губернатор Джонсон заявил колониальной ассамблее, что крики находятся в чрезвычайно опасном положении, и им угрожают одновременно и французы и испанцы. В ответ депутаты поручили оставшемуся не у дел Муру оправиться к дружественным индейцам и совместно с ними организовать более крупное нападение на Страну апалаче. Однако из-за нехватки средств (после похода на Сан-Аугустин долг колонии составлял 26 тыс. фунтов) ассамблея отказалась финансировать это предприятие, высказав надежду, что, может быть, Муру удастся установить английский контроль над этим районом мирными средствами.