От милиционеров к ментам

   Чтобы сразу же расставить все точки в этой истории, обращаю внимание на даты. Осиновская Екатерина была задержана в конце апреля 1998 года и сразу же было возбуждено уголовное дело, а звание мне присвоили по случаю 35-летия со дня образования следствия МВД: 6 апреля 1998 года, а все документы на присвоения данного звания направлялись в конце 1997 года. При этом, присвоили не только мне, многие сотрудники следствия МВД Санкт-Петербурга были награждены различными государственными наградами.

   Теперь в отношении взяток: в то время у нас как-то не было это принято, мы были воспитанниками Советской милиции, хотя в семье без уродов не бывает. За время службы, я себе квартир не накупил, дачи не построил, даже своей автомашины не было. Не заработал. При выходе на пенсию, в конце 2000 года получил выходное пособие в размере 30 тысяч рублей за 30 лет службы, т.е. по 1 тысяче рублей за каждый год. Устроился я генеральным директором в охранное предприятие иностранной фирмы и получил 30 тысяч рублей за один месяц работы. Вот как ценили сотрудников милиции и именно поэтому мы имеем, то, что есть в настоящее время.

   Вернемся, теперь, непосредственно к нашему делу. Около 3 часов ночи ко мне домой раздался телефонный звонок. Я не был удивлен, так как дежурные следователи при необходимости экстренной консультации, всегда звонили днем и ночью. Как говорится: ошибку легче предотвратить, чем исправить. Речь ведь идет о судьбах людей. Но к моему удивлению звонил не дежурный следователь, а известный журналист, назовем его Николаев. В то время его имя гремело на телевидении. Он представился, извинился за поздний звонок и сказал, что дочка Осиновского Михаила Петровича задержана дежурным следователем с наркотиками и попросил разрешения, чтобы Осиновский мне позвонил. Я ответил, что позвонить он мне может, но я ничего сказать не смогу, так как мне никто ничего не докладывал. Через некоторое время журналист мне опять позвонил и сказал, что звонить мне никто не будет, поинтересовался, когда я буду на работе и мы договорились утром встретиться.

   Когда я приехал утром в управление, журналист меня уже ждал. С ним был приятель Осиновского, владелец одного из каналов телевидения, пароходов, самолетов и т.д. – Таташвили, имя достаточно заковыристое, переводить его не буду. Мы переговорили, и я сказал, что пойду разбираться. Шум в управлении уже был большой, тут уже находился начальник Главка, генерал Субботин Николай Васильевич. Дело в отношении Осиновской находилось перед ним на столе. Мне была дана команда, во всем объективно, несмотря ни на какие личности, разобраться и поступить по закону. Все намеки генерала, я понял правильно, забрал дело и пошел к дежурным.

   В ходе изучения уголовного дела выяснил следующее: Осиновская Екатерина Михайловна находилась в одном из кафе, где собиралась «золотая» молодежь Питера. Сотрудники 28 отдела милиции, зная за ними слабость к наркотикам, подъезжали к кафе и проверяли выходящих. Так и была задержана Осиновская Е.М. При осмотре, из своей куртки она достала пакетик, судя по всему, с наркотиками. Ей предложили проехать в отдел милиции, где пригласили понятых, она достала пакетик из кармана, и сотрудники стали составлять протокол изъятия. В качестве понятых были приглашены две девушки, которые проходили мимо отдела милиции. При оформлении протокола, девушки, понятые, услышали фамилию задержанной и спросили у Екатерины, кем приходится ей Михаил Петрович. Она ответила, что это ее отец. В то время Осиновский занимал весьма значительный государственный пост и был очень влиятельным лицом у президента.

   Услышав это, понятые попросились выйти покурить, пока дописывают протокол. Они вышли и только их и видели. Девушки попались грамотные, довольно сообразительные. Зато сотрудники не очень. Они даже не записали вначале данные своих понятых. Но дальше, еще больше. Других понятых они уже не нашли, было слишком поздно. Тогда они записали понятыми сотрудников милиции и составили новый протокол, а первый просто, напросто – уничтожили. Направили пакетик на исследование и получение заключения специалиста о его содержимом. Выяснилось, что в пакетике кокаин и материал передали в следствие.

   Дежурным следователем была Петрова Надежда, следователь с достаточным опытом работы, очень спокойная и выдержанная, но слабовольная по характеру.

   То, что в деле произошла подмена понятых, было видно сразу, поэтому ни о каком возбуждении уголовного дела не могло быть и речи. На мой вопрос, почему она возбудила уголовное дело и задержала Осиновскую в качестве подозреваемой, Надежда стала оправдываться, что на нее «наехало» руководство, и она вынуждена была подчиниться. На мой вопрос, почему мне не позвонила и не доложила, просто промолчала. Я понял, что ее тут здорово обрабатывали и добивались того, чтобы меня поставить перед фактом, возбужденным уголовным делом. По поведению начальника Главка, и его высказываниям, я понял, что есть лица, которые весьма заинтересованы в этом деле. Для меня же перспектива рассмотрения дела в суде, была ясна сразу.