От монстра к монстру (СИ)

Нотариус вышел. Каждый из присутствующих молчать.

― Офигеть, ― наконец выдал Питер. ― Тридцать лямов. Ну, Тал…

― Они мне не нужны, ― хмуро завила Талия. ― Я их не возьму. И ничего из того, что есть в этих бумагах, ― она уткнулась лицом в шею Годфри, который смотрел на стену перед собой. Машинально упырь положил руку ей на волосы и стал укачивать ее как ребенка. ― Ты можешь взять их, Питер, ― глухо проговорила Талия. ― Они мне не нужны.

― Как и мне, ― с улыбкой заявил Питер. Он потрепал девушку по волосам. ― Ну, давайте. Линда хотела запереть меня дома и лечить, думаю, она это сделает. Кроме того, все в школе знают, что я был рядом со взрывом ― так или иначе придётся отлежаться.

― Бедный, ― саркастично тянет Роман с усмешкой. Питер усмехается.

― Бывайте, ― говорит он и выходит. Талия и Роман остаются одни.

Роман прижимает Талию к себе теснее, вдыхая головокружительный аромат волос. Он, кажется, никогда не сможет променять его на чужой, не сможет забыть или просто выкинуть из головы. И никто из них двоих не знает, как это получилось. Она, сама того не ведая, заставила его полюбить себя, полюбить как женщину, с которой он захочет разделить жизнь, счастье, радость и постель.

― Эй, ― мягко шепчет упырь. ― Ну, это всего лишь деньги и другие штучки богатеньких. Не стоит из-за них расстраиваться.

― Я не хочу этого, Роман, ― шепчет Талия ему в шею. Кожа Годфри покрывается мурашками. ― Он убит… из-за меня убит. Я не могу пользоваться этим, зная, что…

― Его убила моя мать, ― жестко говорит Роман. ― И на эти деньги можно организовать ей похороны. Одного доллара должно хватить.

Талия тихо смеётся и поднимает голову. Глаза у нее слезятся.

― Ты убил ее?

― Нет, ― Роман выдыхает. ― Должен был, но не смог. Только из-за того, чтобы ты себя не винила. Ее ждет судьба пострашнее.

Какое-то время они молчат. Он сидит рядом, совсем рядом. Талия чуть слышно дышит, отчего лёгкие немного сжимает нехватка воздуха, но вздохнуть глубже боится — кажется, что полноценный выдох будет громким, словно взрыв бочки с порохом. Боится, что это окажется её глупой иллюзией, мечтой, видением, сном. Боится, что он тот же час рассеется, оставив после себя только слабо чувствующийся запах лайма и корицы. Может быть и не так, может быть совсем не лайм и корица, но казалось, что именно так он должен пахнуть, и даже аромат дорогого одеколона не испортит этот запах.

Она любуется им, а он не может запретить ей этого.

― Фергус, ― внезапно тихо произносит Талия. ― Часть денег уйдет на его похороны, другую отдадим тем, чьи дома пострадали в последствии взрыва. Хорошо?

― Это твои деньги, ― напоминает Роман. ― Но раз ты такая богатая, я могу тебя попросить кое-о-чем?

― О чем?

Роман пересаживает Талию на кровать и встает. Вытаскивает телефон и пару минут сосредоточенно смотрит в экран. Потом кладет на стопку бумаг и из динамика начинает литься грустная, протяжная мелодия. Роман протягивает Талии руку. Она невольно вздрагивает, услышав знакомую композицию. Медленная, тихая и спокойная. Помнится, когда она впервые услышала её, то даже заплакала — настолько сильно она пробирается в душу.

― Потанцуешь со мной? ― спрашивает он. Лавр-Янссен улыбается и вкладывает свою руку в его.

― Конечно.

Сначала Талия немного запинается и делает всё неуверенно — медленно кладёт обе руки ему на плечи и смотрит в зеленые глаза. Роман так же медленно кладёт свои руки ей на талию и чуть прижимает к себе, затем они одновременно начинают кружиться. Медленно, всё так же медленно, ведь эта музыка не терпит спешки. Она всё смотрит на него, только на него — обводит взглядом каждую мелкую морщинку, скулы, линии бровей, нос и плотно стиснутые тонкие, словно змеиные, губы. Нет, не змеиные. Божественные. Прекрасные.

Музыка проникает в каждую частичку тела, и она чувствует его тепло. Талия находится так близко, что чувствует его дыхание и запах. Лайм и корица. Такое необычное сочетание — что-то кислое вперемешку с пряностями. И это завораживает, затягивает в круговорот, который он сейчас же устроил, кружа её, ловко лавируя по больничной палате.

― Моя навязчивая идея, мой фетиш, моя религия, ― шепчет Роман. ― Единственное, чего я желаю сегодня ночью, в этой жизни. Ты.

Так что Талия поверила. В него. В себя. В них. Она верила, что он останется. Но точно так же, как она сказала; он был ураганом, и он всегда быстро исчезает, оставляя беспорядок позади. Сейчас ее сердце уже бьется не так быстро, не так человечески, да и сама она совершенно другой монстр, но оно того стоило. Он был ее ураганом. И она была его беспорядком.

― Я люблю тебя, ― шепчет Талия.

― От монстра к монстру, ― заканчивает Роман.

========== Эпилог ==========

Два месяца спустя

Талия устало стонет, откидывая голову на сиденья.

― Ну Роман, ― хнычет упырь. ― Куда ты меня везешь?

Парень за рулем лишь ухмыляется.

― Потерпи.