От Москвы до Берлина

И ударили в тот час наши пушки. Полетели с бомбами ночные самолеты.

А чуть свет загудела земля под танками, поднялась из окопов пехота. Пошли полки в атаку.

Двинулся весь фронт в наступление.

«Катюша»

Словно тысяча коней за лесом заржала. Будто десять тысяч труб сразу затрубили. То заговорила наша «катюша».

Прозвали ее так наши бойцы. Знали «катюшу» по имени во всем мире. Но не многие видели ее своими глазами на войне. Она ото всех пряталась.

Кто из врагов хоть раз глянул на «катюшу», тот ослеп. Кто из фашистов голос ее близко слышал, навсегда оглох. А кто из них с «катюшей» в бою встретился, от того и костей не собрали.

Как услышат, бывало, фашисты, что «катюша» близко, попрячутся куда попало: «Ой, ой, „катюша“! Капут!»

Значит, конец их пришел — спасайся!

Охнет, заговорит «катюша» своим неслыханным голосом. Словно тысяча коней заржет. Будто десять тысяч труб сразу затрубят. И гудят в небе тугие огненные струны. Целой стаей летят каленые снаряды. За каждым — хвост из огня. Рухнули на землю, рвутся, шипят, молнией брызжут, дымом кроют.

Вот она какая, «катюша»!

Придумали «катюшу» советские инженеры, чтобы неповадно было врагу на нашу землю лезть. И только наши верные гвардейцы, храбрые из храбрых, знали, как действует «катюша» — гвардейский миномет.

Теперь-то уж все знают: это ракетами «катюша» стреляла. Сейчас у нас уже не отдельные машины «катюши», а целые ракетные войска. Самые грозные для врагов.

Главное войско

Не гром ударил — «ура» загремело.

Не молния блеснула — штыки засверкали. Пошла в бой наша пехота.

Главное войско, без него победы нет.

Самолет бросит бомбы — улетит.

Танк дорогу проложит и уйдет.

А пехота всем завладеет, каждый дом отобьет, из-под куста врага выгонит, под землей его достанет.

Велика сила у советского солдата. А храбрости и умения еще больше. Один на один против танка выходит с гранатой.

На все руки мастер. Где штыком врага не достанет, там пулей не промахнется.

Оружие бережет, лопату уважает.

В бою смерти не боится.

В походе отдыха не просит.

Солнце жарит, пыль — идет пехота.

Мороз трещит, снег — идет пехота.

Дождь льет, грязь — идет пехота.

День светлый — идет пехота.

Ночь темная — идет пехота.

Пришла пехота, залегла, окопалась. Ждет приказа, чтобы в наступление идти. Пулеметы — на место, патроны — в ружье, гранату — в кулак.

Самолеты наши разведали, где враги.

Пушки наши продолбили путь, танки дорогу расчистили.

Вперед, пехота! Поднялись…

— Ура!

Не гром гремит, не молнии блещут — идет пехота в наступление.

Вот так про пехоту нашу во время войны говорили. А с тех пор она стала еще сильнее во много раз. И оружие у нее теперь новое. И в поход она уже не пешком идет, а на быстрых машинах мчится. Солдаты в них надежной броней укрыты — пуля не пробьет.

И зовутся теперь эти солдаты не пехотинцами, а мотострелками, войска же — мотострелковыми.

Наши пулеметчики

Сожгли, разгромили фашисты станцию. Только собрались дальше бежать, сели в вагоны, сейчас тронутся…

— Стоп! Станция Березайка! Ну-ка, враг, вылезай-ка!

Заработали наши пулеметы: та-та-та-та-та!.. то-то-то-то-то!..

Не заметили фашисты, как подкрались к станции наши бойцы. Как окружили поезд. Справа — станковый пулемет, тяжелый, на колесах. Патроны на длинной ленте. Глотает эту ленту пулемет и выплевывает из дула пулю за пулей. Сто, двести, триста пуль…

А слева — бойцы с легкими, ручными пулеметами. У этого патроны в круглой коробке, как семечки в подсолнухе. Вставил коробку пулеметчик, нажал курок — защелкал пулемет свинцовыми семечками.

Бросились фашисты бежать со станции, а вдогонку им сзади, слева, справа: та-та-та-та-та-та!.. то-то-то-то-то-то!..

Наша станция! Не вернутся сюда больше фашисты.

— Дежурный, открывай семафор! Путь свободен!

Важное сообщение

Знаешь ли ты, дружок, почему в праздничный вечер с тихого, ясного неба вдруг бухает двадцать раз подряд гром? Над крышами разноцветные звезды то взойдут в один миг, то растают… И каждый раз на улице то как днем видно, то словно все зажмурилось…

Это — салют. Добрая огненная памятка о силе и славе наших защитников. Часто во время войны слышали мы, бывало, вечером слова: «Сейчас будет передано по радио важное сообщение». И по всей стране — везде, на всех улицах, в каждом доме — раздавалось: «Говорит Москва! Приказ Верховного Главнокомандующего…»

Победа! Новая победа! Наши войска освободили от фашистов большой город. Враг бежит. Сотни танков и пушек достались нам. Тысячи фашистов попали в плен. Сейчас будет салют.

И в Москве со всех сторон люди спешили к Кремлю. Стемнело давно. Но красные, желтые, зеленые огни светофоров указывали дорогу.

Пробили часы на кремлевской башне: бим-бом-бум-бом, бэ-бам!.. Все небо шарахнулось от пламени. Дрогнула земля. Дррам-рамм-ба-ба-барах!!! Ударили разом триста пушек. И вдруг будто все огни московских светофоров взлетели в небо. Рассыпались шипучие, веселые ракеты. Красные, желтые, зеленые…

Светло стало как днем. Все кругом видно: Кремль, Москву-реку… На плечах у взрослых дети прыгают, радуются. А те, кто поменьше, уже легли спать.