От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)

Они сидят, потрясённые всем случившимся, точно не веря самим себе. Ведь меньше недели тому назад они и не думали о возможности такого конца своей долгой военной карьеры. Мы выбили у них из рук оружие, лишили сил. Волю свою красноармейцы пронесли сквозь все тяготы современного боя, навязав её врагу. Войска Юго-Западного фронта разбили полки, руководимые опытнейшими, матёрыми представителями фашистского командования.

В ходе боёв стало выясняться, что на решающем направлении наши войска сломят сопротивление противника и уничтожат его в полосе своего наступления. Но этого было мало - попрежнему решал темп продвижения. Потеря темпа означала, что противник уведёт из-под удара свои главные силы, расположит их на втором укреплённом рубеже, подведёт туда свои резервы, и мы снова встретим фронт организованной обороны. Решался вопрос, окружат ли войска Юго-Западного фронта другие дивизии противника, или только вытолкнут их. Добьёмся ли мы только тактического успеха - и тогда понесённые нами потери будут не оправданы, - или тактический успех перерастёт в успех оперативный, приведёт к разгрому и уничтожению противника, к достижению большой цели, ради которой и ведётся операция.

Войска противника к этому времени уже получили приказ - начать отход на вторую линию обороны. Приказ, отданный дивизии, которая расположена была вне оси наступления наших главных сил, гласил: "Дивизия должна в ночь отступить на юг от реки Дон. Из каждого батальона оставить на Дону по одной роте. При обороне реки Дон частями прикрытия основной задачей является показать противнику, что позиции на реке Дон ещё не оставлены. Начать генеральное отступление ночью. При отходе обеспечивать себя с фланга, с фронта и с тыла. Необходимо, чтобы солдаты в первую очередь несли с собой оружие и патроны, а во вторую - провиант. Неприятель, который будет стараться препятствовать отступлению, должен быть атакован и отброшен. Командир дивизии генерал Перичи".

Захваченный нами приказ предусматривал организованный отвод войск из-под удара, но он опоздал. К этому времени наши танки уже прошли прорванную на главном направлении тактическую глубину обороны противника и устремились ко второму оборонительному рубежу, куда, по приказу, должны были отойти войска противника.

В ходе операции обозначался перелом в нашу пользу, но у противника оставалась авиация, которую он бросил в бой, чтобы любой ценой задержать наши танковые колонны. Пехотные дивизии противника, не испытавшие наших уничтожающих ударов, нанесённых с плацдарма в излучине Дона, не истощили сил в боях и были вполне боеспособны. Как известно, наше преимущество в пехоте было незначительно, и в глубине обороны ещё предстояло единоборство наших стрелковых дивизий, танков и авиации с пехотными дивизиями, танками и авиацией Гитлера. Решить исход боёв должны были искусство наших командиров и боевая доблесть наших войск. Нам известно, как они действовали, но было интересно посмотреть на бой в оперативной глубине обороны, узнать, как его ощущал на себе враг. Третий из пленных полковников командовал полком дивизии "Челере", которая имела возможность успешно выполнить приказ об отходе и продолжать борьбу.

Полковник Лонго Луиджи, командир 3-го полка барсальеров, выглядит совсем молодым. Он красив, силен и элегантно одет. На нём серебряные и бронзовые медали, кресты за боевые заслуги, нашивки за ранения, знак кавалера Италии. Он давно командует барсальерами - солдатами, специально отобранными, тренированными и обученными. С ними он ещё в 1922-1923 годах выступал в Ливию на подавление антиитальянского движения, с ними воевал в Абиссинии, Греции, Югославии, снова в Ливии против англичан и, наконец, в СССР.

Полковник знал, что русские начали атаку в излучине Дона, но в течение двух суток не испытывал тревоги, потому что перед позициями его полка действовала только одна рота русских, не считая боевого охранения. Однако на третью ночь боёв соседний полк был неожиданно атакован русскими, и не с фронта, а с тыла; тогда же они появились на фланге полка барсальеров. Лонго Луиджи немедленно донёс командиру дивизии, но распоряжения генерала уже не услышал: телефонная связь была прервана. Радиостанция, работавшая ещё несколько минут, успела передать, что штаб дивизии внезапно атакован русскими танками и мотопехотой. Затем всё смолкло. Только через несколько часов полковник узнал от командира соседней дивизии, что получен приказ отходить на второй рубеж обороны, где располагались части СС.