От нашествия варваров до эпохи Возрождения. Жизнь и труд в средневековой Европе

ГЛАВА 6 Освобождение торговых и промышленных сословий. — Их роль в возрождении городов на Западе с XI по XIV в.

Первым последствием того, что торговля и промышленность воскресли и стали развиваться, было возрождение городской жизни. С середины X до XIV в. это движение распространилось очень широко, и именно в этот период были созданы или родились заново почти все города христианской Европы. Множество старых римских городов поднялось из развалин, так как они обычно стояли на крупных торговых путях. Под защитой монастырей и мощно укрепленных замков почти каждый день возникали новые поселки; так появились на свет примерно 420 из 500 французских городов. Многие из них были просто центрами имений (villae), удостоенными звания «город», когда вокруг них были построены стены. Другие возникли при освоении новых земель как поселки колонистов и назывались villes neuves (новые города), villes franches (свободные города), bourgs neufs[152], sauvetés[153] или bastides[154]. Этот процесс возрождения был таким мощным, что не только те страны, где все время продолжала существовать городская жизнь, – например, Италия и Южная Франции, но и весь Запад покрылся городами. В Германии их было целых 3 тысячи — правда, большинство оставались всего лишь укрепленными деревнями — burgs. В Англии было 275 городов. Возрождение и распространение на новые территории городской жизни, которая получила такой тяжелый удар в годы раннего Средневековья, было тесно связано с формированием и прогрессом промышленных и коммерческих классов общества.

Первоначально купцы и ремесленники жили на положении зависимых людей в маленьких городках феодальной эпохи, где часто едва можно было насчитать тысячу жителей; причем обычно этому городку приходилось склоняться перед властью нескольких соперничающих хозяев — епископа, аббата, графа, наместника или местного феодала. Эти горожане были объединены в службы (familiae), обязанные выполнять работу для феодала-владельца этих мест и для его служащих. Они жили рядом с церковью или около дворца своего графа или местного феодала, рядом с мелкими служащими, домашними крепостными слугами; даже земледельцы и садовники могли быть их соседями. Но торговцы были более легки на подъем, поскольку этого требовало их занятие, более склонны к риску по своему характеру, а иногда даже были иностранцами или имели подозрительное происхождение. Поэтому они предпочитали жить в пригороде, который располагался вдоль дороги или реки. У обочины или на берегу они ставили свои лавки и дома и окружали их частоколом или забором, который примыкал к ограде замка. Именно эти купцы были тем прогрессивным слоем общества, который добыл городам свободу. Уже в XI в. они иногда обогащали города своей активной торговлей — так было, например, в Верхней Италии, на Дунае, Рейне, Маасе, Шельде и на берегах Средиземного моря. Так выросли Венеция, Милан, Пиза, Амальфи, Генуя, Нарбон, Монпелье, Арль, Амьен, Сен-Кантен, Валансьен, Камбре, Гент, Брюгге, Кельн, Вормс, Шпайер, Страсбург, Аугсбург и Регенсбург. Эти купцы часто организовывали водные перевозки, отчего и получили в Нидерландах название poorters, и занимались, наряду с торговлей, банковскими операциями. Богатейшие из них образовали торговую аристократию и назывались «именитые граждане» (meliores). Иногда этот высший слой купечества был многочисленным — например, в Кельне было 600 именитых граждан. Некоторые из них выдавали дочерей за рыцарей. В Италии они настолько приблизились по своему положению к дворянскому сословию, что иногда их принимали в ряды дворянства. В Венеции из крупнейших торговцев было образовано сословие патрициев, и в их числе был сам дож. Повсюду торговцы старались завоевать себе то положение в обществе, на которое им позволяло надеяться их богатство. Как во время всех подобных кризисов в истории труда, коммерческая и промышленная деятельность по мере того, как создавала богатство, порождала и необходимость в свободе.