От ненависти до любви

И все же ей не верилось, что чувство вины было бы таким же острым, если бы она не испытывала к Хантеру столь откровенного влечения. Будь он пожилым, грузным и полысевшим, она, наверное, вовсе не испытала бы угрызений совести. Но он был совсем другим — молодым, красивым, исполненным мужской силы.

А ведь все могло бы повернуться по-другому. Она вполне могла подыскать себе какого-нибудь мужчину и завязать с ним отношения, в основе которых лежали бы доброта, дружба, жизненный комфорт. И при этом ни в малейшей степени не чувствовала бы никакого душевного неудобства. Но вся проблема заключалась в том, что о Хантере она могла думать не иначе, как о любовнике. А поскольку единственным мужчиной, с которым ее связывали интимные узы, до сих пор был Томас, нынешняя тяга к Хантеру казалась ей не чем иным, как неверностью.

— Я не хочу занимать ничье место в твоей жизни, Кари. Я хочу найти в ней свое собственное место.

— Как-то раз ты сказал, что чтение чужих мыслей не относится к числу твоих достоинств. Ты солгал мне.

— Только один раз. Больше я никогда не лгал тебе.

Тема разговора была не из приятных, как и его способность читать чужие мысли. Кари вернулась к списку покупок.

— Какое печенье лучше купить — «Орео» или «Наттер-Баттер»?

— Почему бы не оба сорта?

— А о проклятых семи килограммах в подарок от телекамеры уже забыл? Впрочем, пропадай моя фигура. Гулять так гулять! Покупаем и то и другое. — Кари энергично зачеркала карандашом по бумаге. — Надеюсь, Пинки определит меня в центр для похудания за счет телестанции. Итак, что еще?

— Томатный соус, сухие приправы из трав, лук, сладкий перец… — раздалось монотонно сзади.

Хантер смотрел через ее плечо, чтобы удостовериться, что она в точности запишет все, что он ей сказал.

Кари неловко обернулась, практически зажатая между кухонной стойкой и его огромным телом.

— А это зачем?

— Для спагетти, которые я собираюсь приготовить тебе на ужин.

— Ты умеешь готовить?

— Спагетти. А ты?

— И я — спагетти, — рассмеялась она.

Он хладнокровно пожал плечами.

— Что ж, в таком случае перед нами только два пути: либо съесть массу спагетти, либо пойти в какой-нибудь ресторанчик. Впрочем, есть еще один: объесться до смерти печеньем «Орео» и «Наттер-Баттер».

На сей раз рассмеялись оба. Список необходимых покупок был завершен. Хантер настоял, чтобы в магазин они отправились в его автомобиле.

— Я и сама неплохо езжу по горным дорогам, — неуверенно попробовала возразить она, когда он уже распахнул перед ней дверцу.

— А я — сторонник домостроя. Так что, будь добра, молчи и залезай в машину.

— Деспот.

Хантер вел машину с той же аккуратностью и тщательностью, которая была присуща ему буквально во всем. Кари нравилось смотреть на его руки, уверенно лежащие на кожаной оплетке руля. С такой же уверенностью эти руки могли бы ласкать ее обнаженное тело… Нескромная мысль, как искра на ветру, вспыхнула и тут же угасла в ее мозгу. Двигатель обтекаемого спортивного автомобиля спокойно урчал, тихо сотрясая сиденье. Кари тоже тихо дрожала — от предвкушения необычного.

— О чем задумалась? — поинтересовался он, поймав на себе ее взгляд.

— Просто подумала, что ты очень похож на свою машину.

Хантер поднял бровь, демонстрируя удивление.

— Может, объяснишь, чем именно?

Она продолжала внимательно рассматривать своего спутника, его мускулистое, удивительно пропорциональное тело, таившее взрывной темперамент. Каждая клеточка его существа была наполнена неуемной энергией.

— Нет, я, пожалуй, воздержусь от комментариев, — подумав, решительно отрезала Кари.

— Да будет тебе…

— Я сказала «нет»!

— В таком случае я не скажу тебе, как сногсшибательно выглядишь ты. Я не скажу, что до сегодняшнего утра только догадывался, насколько прекрасны твои бедра, а теперь знаю это наверняка. И еще не скажу о том, что твоя попка в джинсах выглядит даже очаровательнее, чем в юбке. А также о том, как приятно смотреть на твою грудь, когда ее обтягивает майка, или чувствовать ее прикосновение к своей груди, И еще о том, насколько красивы твои волосы, освещенные солнцем, — почти так же, как и при свете свечи. А твое лицо — просто само совершенство. Но главное — то, что на нем отчетливо написаны все твои чувства и мысли, совсем как у первоклашки. Правда, это с моей стороны, наверное, уже лишнее. Такой пары колдовских глаз, как у тебя, я еще ни у кого не видел, но и об. этом ты не услышишь от меня. Что же еще? Ах да, твой рот! Думаю, достаточно будет упомянуть, что уже несколько месяцев он видится мне в грезах. Кажется, ничего не пропустил.

Хантер быстро въехал на парковку и резко нажал на педаль тормоза. Вытащив ключ из замка зажигания, он вопросительно взглянул на Кари.

— Ну что скажешь?

Она с трудом сглотнула.

— Да уж, постарался на славу — перечислил все, о чем тебе вовсе не следовало говорить. Придраться не к чему.