От ненависти до любви (СИ)

   Порой, фехтуя между собой в учебных поединках, противники обменивались шутками и репликами, и очень часто обоюдный сарказм, вовсе не воспринимался жалящим и обидными, как это бывало ранее. Но в то же время в нём не присутствовало тепла или дружеского участие, принятого между друзьями, а скорее желание досадить или поддразнить друг друга. Хотя если бы это продолжалось дольше, возможно однажды, обоюдная неприязнь смогла бы сойти "на нет". Но это было невозможно. И виноват как всегда оказался Ири Ар"

  

  

******

   В эту последнюю сентябрьскую неделю, солнце палило и припекало так, словно на улицах, внезапно вновь объявилось лето.

   Грандин терпеть не мог жару, и сейчас расположившись с книгой на скамейке, в тени раскидистого начавшего желтеть клёна, мечтал о том, что бы раздеться и оказаться в холодной воде.

   Во дворе царила сонная тишина. Студиозы прилежно занимались в классах и лишь у сияющих образовался выходной, связанный с тем, что преподаватель неожиданно заболел и ученикам предоставили право на самостоятельное задание.

   Мистраль изредка вытирая лицо кружевным платком, читал учебник и делал пометки в тетради, размышляя, не послать ли собственное усердие подальше и провести время дома, самым приятным способом.

   На улице духота казалась невыносимой, но здания и вовсе превратились в печи ловушки. И порой бросая взгляды на распахнутые окна, Грандин даже проникался сочувствием к тем, кому предстояло париться в помещении ещё четыре часа.

   Всё таки преподаватели должны иногда делать скидку на погоду, - подумал он рассеянно рассматривая высокое небо, виднеющееся над крышей. В пронзительной синеве, как назло не было ни единого облачка, зато вовсю сияло солнце, и в его лучах довольно потягиваясь, стояла полуголая фигура.

   Грандину показалось, что от жары у него случилась галлюцинация. Он резко захлопнул книгу, выпрямился и посмотрел на крышу уже более внимательно. Так и есть. На ней действительно кто - то находился. И судя по тому, что ему удалось разглядеть, неизвестный оказался раздет до пояса.

   Это переходит все границы. Какой - то наглец. Никаких манер. Устроил бесстыдство. Словно простолюдин. Сегодня же будет отстранён от занятий с применением строгого публичного выговора.

   Если разобраться на чистоту, Грандину были глубоко безразличны чужие огрехи. Но будучи главой студенческого совета, внешние приличия он соблюдал с маниакальной принципиальностью и все знающие эту странность ледяного принца, общаясь с ним, ощущали себя как на плацу. В любую секунду могла последовать ядовитая острота по поводу расстёгнутой пуговицы, растрёпанных волос или складки на брюках. Возможно, это казалось невероятным, но сам Мистраль выглядел безупречным совершенством. И именно поэтому считал своим полным правом и святым долгом, поучать остальных.

   Сегодня из - за жары, раздражёние достигало апогея. И блестящая мысль: "сорвать дурное настроение на штрафниках", уже не раз и не два, приходила в голову. Сейчас поднимаясь вверх по лестнице, он предвкушая изобретал для идиота подходящее наказание, и искренне надеялся что к его приходу тот не исчезнет.

   Мистраль ногой распахнул дверь на крышу. И тут же сощурился от ударившего со всех сторон солнца и обрушившейся на плечи жары.

   Нарушитель даже не думал убегать. Преспокойно расположившись на покрывале, он лежал на животе и загорал, подперев подбородок кулаком.

   Перед ним лежала книга, рядом тетрадь. А судя по золотистой макушке радостно сияющей в жарких лучах.

   - Ири Ар, - изрёк Грандин почти обречённо.

   Если бы он имел возможность распоряжаться с одноклассниками, точно так же как он мог распорядиться с любым из студентов, возможно с Ири Аром было бы покончено гораздо раньше. Но оба являлись сияющими, отличались практически одинаковой успеваемостью и числились в списках лучших учеников академии. И как бы Грандин не бился головой о стены тупого непонимания со стороны преподавателей, причинить Ири Ару серьёзных проблем он не мог. Точно так же не имел права, сделать ему выговор или отстранить от занятий. И поэтому Ири Ар плевать хотел на Мистраля и все его возмущения. Когда Грандин допекал окончательно, они шли в учебный зал и бились до полного изнеможения. Дуэли у славной парочки, вспыхивали по поводу и без. В обычном случае, они просто игнорировали друг друга или посылали.