От ненависти в ЗАГС (СИ)

— Эй, повернись задом… — прошептал уже нежно Антон, после чего я сглотнула, ибо боялась этого больше всего, неужто он хотел меня прямо в попу? О нет, я не хочу… — Не бойся, я знаю, что ты боишься этого… — проговорил он, из-за чего я доверилась ему. Антон прижал меня к столу, входя в киску. Господи, такого извращение у нас ещё не было. Он начал толкать свой член туда-сюда. После чего увеличивал темп и прислонял к столу, продолжая иметь меня. Это жутко неприлично говорить об этом, но мне, чёрт возьми, понравилось это. Руки снова исследовали мою грудь и сжимали её, поглаживая кончиками пальцев сосок, от чего звуки удовлетворения становились слышны и от Антона. О боги, наше дыхание, а сердца, они же бились в такт. Я понимала, что уходить от него было глупо, мы должны были разобраться в этом.

Спасением было то, когда он кончил меня, вынимая член. Я поняла, что он устал и больше не намерен иметь меня. Я, не выдержав такого давления, плюхнулась на пол и прислонила руки к полу.

— Ах. Ах, — тяжело дышала я и услышала тяжелые вздохи парня. Кажется, секс нас жестоко измотал. — Ты просто извращенец какой-то, — произнесла я, смущаясь.

— Ах, чёрт, должен же я был проучить тебя, — прошептал парень, и после его бровь недовольно дернулась. — Ты что, дурная? — воскликнул он, чего я не ожидала. Я не понимала, что он хотел мне этим сказать, но, когда он поднял меня с полу, я сразу же поняла, что он имел в виду. — Пол холодный, балда, заболеть хочешь? — спросил брюнет, глядя на моё раскрасневшееся лицо.

— Нет, — ответила я и мотнула головой.

— Если нет, тогда чего села, он же холодный, Лиль, ты как ребёнок, честное слово, то ревнуешь, не пойми кому, то ведешь себя по-детски, — отчитывал меня муж, отводя в спальню. Он расправил кровать и уложил меня в постель.

— Ну, уж прости, что я ребёнок такой, — надула губки я, после чего заметила его милую улыбку, а после и вовсе услышала, как он засмеялся.

— Ахах, боже, Лиля, ты такая милая, — проговорил парень, вытирая от смеха слёзы. И чего он только смеется с меня? И ещё улыбается так мило.

— Эта улыбка… — произнесла я и приподнялась с постели, указав на него пальцем. — Замри! — приказала я, но он, не понимая, засмеялся ещё больше. — Она принадлежит только мне, и попробуй только улыбнуться любой-другой девушке, и ты отхватишь у меня, понял, Белов? — воскликнула я и покраснела. Он, присел рядом, вынул мою руку из-под одеяла и положил на неё свою. Просовывая сквозь пальцы, он нежно держал меня за руку и, не отрываясь, глядел на то, как я заметно заволновалась.

— Понял, Белова, — усмехнулся снова он, и я чуть ли не расплылась на кровати. Он мой, мой мужчина! Больше ничей! — Прости за грубость, я должен был быть более сдержанным, но ты, если признаться, честно разозлила меня, — прошептал сладко мой мужчина. — Я никогда тебе, слышишь меня, никогда в жизни не изменял, ты единственная, которая вдохновляет меня во всех смыслах, милая, — подмигнул брюнет, после чего я покраснела. — Из-за работы я уделяю тебе мало времени, но ты не думай, я всё так же, нет, даже сильнее люблю тебя! Вчера я повысил на тебя голос, прости. Тут я действительно провинился…

— Я просто зла из-за того, что другие смотрят на тебя, и ты ещё, балбес такой, улыбаешься так мило, я так злюсь из-за этого, что иногда хочу ударить тебя по голове…

— Бьешься ты, кстати, слабо, — прошептал парень и, улыбаясь, посмотрел на меня. Его забавляла моя странная ревность.

— Ну, прости, я не могла ударить тебя сильно, — прошипела я. — Мне тебя было жалко…

— Ахах, — он снова продолжил смеяться, притянул меня к себе поближе и крепко сжал в объятиях. — Так ты мне скажешь, где была всю ночь? — я так и думала, что он может снова меня спросить об этом.

— В квартире твоей сестры, я пряталась на балконе, — усмехнулась я.

— А я ведь, ревнивый дурак, и правда бегал по всем клубам, забыв о том, что у меня самая верная в мире жена, — усмехнулся тот и поцеловал в губы.

— Ты, правда, ревновал? — о, Господи, я думала, он никогда не будет ревновать меня.

— Правда, — произнес тот, и я услышала сердцебиение, когда он прижимал меня к себе, я чувствовала себя совершенно комфортно. — И да, кстати, я тебе куплю новое платье и кружку, и вообще всё, что ты захочешь, — шептал он.

— Ничего мне не нужно, кроме твоей любви!

— Об этом можешь не беспокоиться, ради тебя и ради нашей дочери я готов на всё, лишь бы видеть ваши счастливые лица…

Мне очень нравились его сладкие речи. Антон слишком офигенский. Что я могу сказать, он дурачок, но зато любимый.

— Совсем забыла, — прошептала я и чуток отстранилась от мужа. Щелкнула мужчину пальцами по лбу, после чего он скинул одеяло и набросился на меня. — Эй, это за то, что заставил меня заниматься этим на столе, — воскликнула я.