От неолита до Главлита

«1978.08.06.

Управление Комитета государственной безопасности по Ленинградской области

Начальнику Леноблгорлита тов. Маркову Б. А.

В связи с расследованием по уголовному делу № 86, прошу сообщить, подлежат ли изданию и распространению в СССР нижеперечисленные произведения. (…)

Старший следователь УКГБ по Ленинградской области Гордеев».

Далее перечислены 17 тамиздатских книг, среди которых, помимо «книги Орвелла „1984“», фигурируют «Машенька» В. В. Набокова (Сирина), «Мы» Евгения Замятина, «Повесть непогашенной луны» Бориса Пильняка, собрания сочинений Николая Гумилёва и Осипа Мандельштама, «Проза» Марины Цветаевой, «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, «Чевенгур» Андрея Платонова и другие. Все эти книги явно были конфискованы во время обыска, приведшего к появлению «дела № 86» (имя «виновника» в деле Леноблгорлита, к сожалению, не указано). Тогда, в отличие от прежних лет, соблюдая видимость «законности», госбезопасность посылала конфискованные книги на так называемую «экспертизу». По принципу «чего изволите» ленинградская цензура уже через неделю прислала в Комитет госбезопасности такой ответ:

«1978.15.06.

Для служебного пользования Леноблгорлит

В Управление КГБ по Ленинградской области Следственный отдел

Перечисленные в письме материалы являются произведениями негативной направленности по отношению к Советскому Союзу, Коммунистической партии, советскому образу жизни. (…) Книга Джорджа Орвелла „1984“ — фантастический роман на политическую тему. В мрачных тонах рисуется будущее мира, разделение его на три великих сверхдержавы, одна из которых „Евразия“ представляет собой поглощённую Россией Европу. Описывает противоречия, раздирающие эти три сверхдержавы в погоне за территориями, богатыми полезными ископаемыми. Рисуется картина зверского и безжалостного уничтожения женщин и детей во время войн. Книга в СССР не издавалась, распространению не подлежит».

В конце письма — вывод, касающийся всех без исключения книг и не оставлявший никаких надежд: «Все указанные книги изданы за рубежом, рассчитаны на подрыв и ослабление установленных в нашей стране порядков, и их распространение в Советском Союзе следует расценивать как идеологическую диверсию. Начальник Управления Марков. Исполнитель Моногарова»[155].

Что же до «открытой печати», то имя Оруэлла в ней практически не появляется. Серьёзные и уважающие своё имя литературоведы, например, А. Аникст в «Истории английской литературы» (М., 1956), по принципу «лучше смолчать, чем солгать» вообще не упоминают имени Оруэлла; другие, руководствуясь принципом противоположным, зачисляют его в «идеологи империалистической реакции», как, например, В. Ивашева в книге «Английская литература XX века» (М., 1967); третьи, прибегая к единственно возможному в то время приёму, пытаются «реабилитировать» Оруэлла: якобы его сатира направлена вовсе не против коммунизма и СССР, а как раз наоборот — против капитализма, особенно в его английском изводе, но более всего — против тоталитаризма и фашизма, угрожающих человечеству[156]. Крошечная справка в 5-м томе Краткой литературной энциклопедии (М., 1968) заканчивалась фразой: «Бурж. критика ставит О. в заслугу антикоммунистич. и модернистскую направленность его творчества». В семидесятые годы лишь «Литературной газете», которая в своё время, в 1947 году, как мы помним, проштрафилась в связи с публикацией статьи об Оруэлле, дозволено было опубликовать статью Б. Чернина «Почему в моде Оруэлл?»[157]. Автор, конечно же, говорит об «антисоветской» направленности его творчества, но хотя бы упоминает названия его произведений. Всё-таки прогресс…