От НТВ до НТВ. Тайные смыслы телевидения. Моя информационная война

А вот короткое объяснение Евгения Киселева по кредиту, который, как считает Татьяна Юмашева, «НТВ и добил». Кредит брало не НТВ, а «Медиа-Мост»; это был не один кредит в 650 миллионов долларов, а два, в 262 миллиона и в 212 миллионов долларов; и брали кредиты не у «Газпрома», а у Credit Suisse First Boston под газпромовские гарантии, но Черномырдин тут совсем ни при чем… Как видим, это классический пример подмены тезиса, одного из наиболее часто используемых приемов информационных войн. Через некоторое количество глав мы доберемся до исторической встречи журналистов НТВ с Владимиром Путиным, которую пока описал только Виктор Шендерович. Описал с присущим ему блестящим сарказмом. Сравните небольшой фрагмент с только что приведенными разъяснениями Евгения Киселева по кредиту.

«Этот фокус (подмену сути дела его формальной стороной) президент за время беседы успел показать нам еще несколько раз. Особенно хорош был диалог насчет знаменитой прокурорской квартиры стоимостью почти полмиллиона долларов, квартиры, по прихоти судьбы доставшейся г-ну Устинову совершенно бесплатно.

– Разве имеет право прокурор получать подарки от подследственного? – задал я, надо признать, вполне риторический вопрос.

– Вы имеете в виду Бородина? – уточнил Путин. Я подтвердил его догадку.

– Ну что вы, – успокоил меня президент России. – Устинов не получал квартиру от Бородина! (…) Он получил квартиру от Управления делами президента!»

Я лично не присутствовал на этой встрече. Я вел тогда вечерний выпуск новостей, подменяя Татьяну Миткову, но о подготовке похода в Кремль осведомлен хорошо и обязательно поделюсь подробностями. Пока же я вынужден «задать, надо признать, вполне риторический вопрос». Неужели в словах Владимира Путина есть фокус, а в словах Евгения Киселева – нет?

Да есть, конечно, пусть это и не понравится нашим современным либералам из числа журналистов и представителей несистемной оппозиции! Как была «сплошной подменой сути» вся кампания в защиту НТВ, проведенная нашим начальством в 2000–2001 годах – организованная и осуществленная в первую очередь за счет молодых журналистов, искренне переживавших за свою работу и готовых драться за своих старших коллег и руководителей. Как стала «сплошной подменой сути» и кампания в защиту телеканала «Дождь», предпринятая его владельцами совсем недавно, уже в 2014 году! И мне искренне жаль, что ни Евгений Киселев, ни Виктор Шендерович, ни другие их единомышленники (назовем их так) не видят, не хотят признавать ущербности собственной позиции. Позиции сегодняшней, что особенно важно. Узурпация права на истину в последней инстанции – вот что тогда произошло! И с этим «завоеванием» некоторые никак не хотят расстаться… А тот кредит «Газпрома», как ни крути, действительно стал для «гусинского» НТВ не прорывом к единоличному лидерству на отечественном медийном рынке, а смертным приговором.

Лирическое отступление: Виктор Анатольевич Шендерович

Здесь я хотел бы ненадолго прервать мое повествование, выстроенное в относительно хронологическом порядке, чтобы сказать несколько слов о Викторе Шендеровиче. Это необходимо, во-первых, потому, что я уже несколько раз ссылался на его книгу «Здесь было НТВ», ТВ-6, ТВС и другие истории» как на единственный подробный из опубликованных рассказов о событиях тех лет. Во-вторых, набросав небольшой портрет человека, мне проще объяснить пассаж об ущербности его позиции и нежелании это признавать. И в-третьих, в непридуманной истории моей информационной войны есть несколько персонажей, игравших чуть более важные роли, чем другие. Виктор Шендерович – безусловно, один из них.

Если помните, в «Покровских воротах» Аркадий Варламович Велюров в одном из эпизодов декламировал: «Все это юмор, так сказать. Эстрадник должен быть задирой. Но я подумал, как связать куплеты эти мне с сатирой?» Хотя Виктор Шендерович некоторое время тоже «служил Мосэстраде», его главной сценической площадкой стало телевидение. Думаю, никто не будет с этим спорить. Можно спросить сколь угодно много человек, что они знают «из Шендеровича», – и я уверен, подавляющее большинство назовут «Куклы», «Итого» и, возможно, «Бесплатный сыр». Но никак не «Два ангела, четыре человека» или какую-нибудь другую его пьесу.