— А что будет? — пожала плечами Людмила. — Если их будет больше трех-четырех тысяч, посидишь в осаде и дождешься пока мы не расколотим основную орду и не сможем ими заняться, если меньше — сам с ними расправишься. Как-никак у тебя больше тысячи спецназа, полторы тысячи эльфов-стрелков, половина универсалов, почти все наши фейри, ополчение Белок и 6 тысяч зомби, не говоря про 2 сотни игроков. Даже не знаю, кто бы умудрился при наличии таких сил, да еще опираясь на укрепления города и фортов, слить какой-то жалкой паре-тройке тысяч степных вонючек. —
— Как легко у тебя все выходит! — снова ''пожевал говна'' Морнэмир. — Весь спецназ и все эльфы-стрелки, что ты мне столь ''щедро'' оставила — сосунки двух-трех суток отроду; универсалов в открытый бой не бросишь; фейри — бабы и детишки, мужиков всего-ничего; Белок мало, да и бойцы из них…; зомби — тупое мясо; а почти все игроки — ремесленники! Могла бы часть флотских оставить, когда они перли к вам на подмогу, но нет, всех забрала. Кого мне в поле выводить?! -
— Значит сиди в осаде, — жестко отбрила его претензию Людмила. — Разумеется я выгребла всех опытных, а тебе сбросила всех новичков! Все честно — у вас есть возможность отсидеться за стенами, а у нас такой возможности нет — нам в бой идти, между прочим против всей орды! -
— Ладно, я понимаю, — устало вздохнул Морнэмир, — и эта, не сердись, подруга, действительно устал и на нервах. —
— Еще раз говорю: поспи. Завтра будет дьявольски тяжелый день и тебе пригодится свежая голова, мало ли что… -
— Так и сделаю, — неожиданно легко согласился Морнэмир. — Как закончим разговор, так сразу пойду и дам храпака часов на 6–7 (на самом деле он собирался ''присесть'' на зелья
— Годится. Приятных снов. —
— И тебе, береги себя, детка, — не остался в долгу Морнэмир.
Полуметровое бронзовое зеркало погасло, две свечи по бокам от него вновь загорелись обычным, а не зеленым колдовским огнем. Ну а Людмила присела на край стола и вытерла пот со лба — сеанс магической связи закончился, она вновь была в шатре одна.
Некоторое время командующая отрешенно сидела на краю, пялясь в уже пустое зеркало, потом встряхнулась, захотела пригубить вина, но пока наливала его из бутыли в бокал забыла о своем желании, переместилась в кресло и начала шуршать картами и прочими бумагами на столе, вновь вскочила на ноги, и рванула было на выход из шатра, но на полпути остановилась и зачем-то отправилась к стойке с оружием и доспехами в углу, снова не дошла и вернулась к столу — как бы она не бодрилась перед Морнэмиром, но ответственность, усталость и тяжелые мысли не отпускали ее ни на минуту:
— Почему, почему Дримм сказал Б
, но не сказал А? Почему он прислал Туллиндэ с ее трупорезами (некромантами) и Айнона с несколькими друидами, но не прислал ни Таухорхтара, ни Вара, ни хотя бы Октарона? Никого из тех, кто мог бы возглавить войско и снять с меня эту ответственность? Ведь это правильно и логично, разве нет? Но нет — даже разговора об этом не было! Зачем ему это надо? Опять какая-то проверка? Опять он меня проверяет как тогда, когда на месяц, на целый месяц, оставил меня главной и ответственной за все? Но тут эти его игрища могут выйти нам всем боком и ему в том числе! Иногда мне кажется, что он такой же сумасшедший как его оторва (Василиса), только что не спит со всеми подряд! Хорошо хоть Мирмика (Миримона) прислал — без него бы наступил полный швах или, как говорит матершинник-Самоделкин (Морнэмир), полный пи…ц! -Жрица-паладинша с искренней теплотой и благодарностью вспомнила авторитетного воина: какую неоценимую помощь он оказал при подготовке войска, в составлении плана будущей битвы, в интеграции в клановую армию тысяч новых заготовок, в разведке степи, да мало ли в чем, в том, в чем сама Людмила разбиралась гораздо хуже него. Да, ценность Миримона далеко не ограничивалась его доскональным знанием границы со степью — он вполне мог бы возглавить армию… и при всем при этом, именно Людмила оставалась ответственной за все!