От омеги к альфе

Однако, большинство его агентов, в которых он был уверен, к сожалению уже умерли. Остались в живых лишь Стив Роулнер, владелец небольшой автомастерской в Сиэтле и Гербер Дагмер в Филадельфии — владелец адвокатской фирмы, специализирующейся на налоговых делах. Вот с установления контактов с ними и начал свою деятельность Захаров. Он связался с обоими по интернету. В письмах от старого друга он назвал им те имена, под которыми они его знали. Упомянул события конца 70-х годов, в которых они участвовали, разговоры, смешные случаи, которые с ними происходили, имена знакомых девушек и пожелание возобновления знакомства. Одновременно он дал указание ЦУ с помощью автоматов разведчиков установить за ними наблюдение и выяснить, как они отреагируют на его послание. Никто из его бывших агентов не стал звонить или сообщать в ФБР о его сообщении и о его появлении. Роулнер написал ему, что был бы рад снова увидеть его. Выпить пива, поговорить и вспомнить веселые семидесятые. Интересовался здоровьем.

Дагмер был в письме более официален. Он писал, что рад, что Боб жив, желал ему здоровья, просил прощенья, что не сможет его увидеть и попрощался с ним.

Захаров навел справки и установил, что Дагмер тяжело болен, неоперабельный рак легких. Он не захотел умирать в больнице и вернулся домой. Врачи дали ему месяц жизни.

Захаров обратился к Крылову о заброске его в США и с просьбой помочь другу. Крылов согласился. При этом он говорил с Захаровым на английском языке.

— Пока тебе готовят документы, кредитные карточки, права и другие необходимые документы, на это уйдет часов 5, отправляйтесь в учебную капсулу. Ваш английский с восточно-европейским акцентом. Сейчас это может быть и не бросается в глаза, но подучитесь и исправьте акцент, а также привычку держать себя по-современному. Слишком 70 годы бросаются в глаза. Выглядели бы вы стариком — сошло бы, но для 40 летнего современного мужчины выглядит странно.

Через 5 часов, когда Захаров вышел из учебной капсулы, его кроме стильной одежды ждал пакет документов на имя Аллена Свена, бизнесмена средней руки из Филадельфии.

Вечером этого же дня в дом адвоката Дагмера в Филадельфии позвонил, а затем и зашел мужчина средних лет в элегантном костюме и спросил Гербера Дагмера.

— Это я, — сказал, вставая с кресла, худощавый изможденный мужчина, — Но я к сожаленью делами уже не занимаюсь. Болен.

— Я не по делам, сказал ему Захаров. Я от Боба. Меня зовут Аллен Свен. Боб знает о вашей болезни, и попросил меня помочь вам.

— Мне уже только господь бог поможет. Не нужно шутить молодой человек. Кстати, вы очень похожи на Боба. Вы не родственники?

— Родственник, близкий родственник, — уточнил Захаров, — Я не шучу, я действительно могу вам помочь. Одевайтесь, я буду ждать. Гарантирую, что в очень скором времени вы вернетесь домой здоровым и бодрым. Я говорю от имени Боба, а Боб разве хоть раз обманывал вас?

— Нет, ни разу. Это был один из тех редких людей, которые ни в чем меня не обманывали. Но я бы хотел отдать распоряжения. Он позвал экономку, — Эльза, я сейчас уезжаю, говорят, ненадолго. Если все же задержусь, то я оставляю тебе кредитные карточки на расходы по дому и на твое жалование. Пока я одеваюсь, подготовь мне мой больничный сак.

Захаров сел на стул, сборы длились около 30 минут. Затем вышел Дагмер с саквояжем.

— Как говорил мой бывший друг Боб, надежда умирает последней, к тому же мне терять нечего, — сказал он.

— Почему бывший? — спросил Захаров.

— Потому что я вряд ли его еще увижу, — ответил Дагмер.

Захаров вывел его из дома и поднял по трапу в МКР, где усадил его в кресло и дал таблетку со снотворным. Чтобы не было футурошока, подумал он.

Дагмер был доставлен на Атлантическую базу, раздет и погружен в медкапсулу. Через 36 часов они пили кофе в одной из кают базы.

— Я не знаю, что вы со мной сделали, но я себя чудесно чувствую, как заново родился, будто бы и не болел. Даже если это все на короткое время, на месяц, а потом я умру, я все равно благодарен вам Аллен.

— Вообще то, я Боб Гербер, — ответил Захаров.

— Ты же знаешь, что я разведчик. Аллен — это мое имя в настоящее время. А ты Гербер абсолютно здоров. Можешь провериться в любой клинике. Мы находимся на секретной базе, и когда ты будешь выходить, я дам тебе снотворное и привезу тебя домой. Если ты захочешь возобновить наши отношения, то я готов. Получать вознаграждение ты будешь в три раза больше чем прежде. Согласен?

— Так вы меня вылечили только для того, чтобы я снова стал работать на вас? — спросил он.

— Нет, — ответил Захаров, Я вылечил тебя, потому что ты мой друг. Если ты откажешься, то в любом случае здоровье остается с тобой, и я больше тебя не потревожу.

— Но я, же боролся за идеалы коммунизма, а у вас сейчас — дикий капитализм. За что мы теперь боремся?