От Петра I до катастрофы 1917 г.

«Петру удалось на века расколоть Россию на два общества, два народа, переставших понимать друг друга. Разверзлась пропасть между дворянством и народом (всеми остальными классами общества) - та пропасть, которую пытается завалить своими трупами интеллигенция 19 века».

Да, в-девятых, закономерно после Петра в конце 18 - начале 19 веков появилась в России часть своеобразной интеллигенции, поклоняющийся Западу - «западники». Самобытная, самодостаточная и со своим нормальным достоинством русская элита: бояре, дворяне, купцы - была заменена Петром на недотёп - «вечных» подражателей Западной Европы, «запоздалых» «прогрессивных», стыдившихся русского языка и презирающих свой народ-кормилец. После Петра стало хорошей манерой у дворян ругать «дикую» «варварскую» Россию. А затем дети этих дворян стали интеллигенцией: Белинскими, Огарёвыми, Герценами, Чаадаевыми и т. д. с их фанатичным преклонением перед Западом и презрительным отношением к «варварскому народу», образовалось новое противостояние «интеллигенция - народ» и «народ - интеллигенция». Вот без комментариев понятен знаменитый западник В. Г. Белинский:

Россия тьмой была покрыта много лет.
Бог рек: да будет Петр - и был в России свет»,

В. Г. Белинский своеобразный «Маяковский» того времени:

«Для меня Петр - моя философия, моя религия, моё откровение во всем, что касается России. Это пример для великих и малых…», «Петр, Конвент научили нас шагать семимильными шагами, шагать из первого месяца беременности в девятый» (А. Б.).

Очень удачная аналогия: кровавый Петр и кровавые французские масоны-революционеры со своим Конвентом и гильотиной. Можно вспомнить ещё, какими «семимильными» способами реформировали Россию большевики после того, как её полностью разрушили. Между Петром и большевиками закономерны были Белинский, Добролюбов и их «интеллигентская компашка западников», а после них закономерно появились студенты-бомбисты - террористы: Нечаев, Перовская, Натансон и т. д., а после них до террористов-бундовцев и большевиков совсем «рукой подать». Ибо их учила уже совсем другая - прозападная интеллигенция, как например, доцент Московского университета Печорин написавший стихи:

Как сладко отчизну ненавидеть
И жадно ждать её уничтоженья,
И в разрушении отчизны видеть
Всемирного денницы пробужденья.

Чему хорошему могли научить молодежь, студентов эти образованные морально-нравственные уроды, интеллигенция? Вот закономерно и вырастали молодые нравственные уроды, бросающие в царей бомбы, хотя эти цари-жертвы были полной противоположностью Петру Первому…

«Одно несомненно: и «образовывали», и воспитывали учащихся в дореволюционной России со времен Петра Великого не в национальном, а в космополитическом духе, на западный, так сказать, манер. Отсюда и результаты», - отметил в своей книге по истории России Виктор Брачев.

Во второй половине 19 века, когда до трагических революций в России оставалось совсем немного, но почти никто не смог ещё разглядеть надвигающуюся трагедию, - результаты достижений Петра I во второй половине 19-го века фиксировал внимательный Ф.М. Достоевский:

«Ускорять же искусственно необходимые и постоянные исторические моменты жизни народной никак невозможно. Мы видели пример на себе, и он до сих пор продолжается: еще два века тому назад хотели поспешить и всё подогнать, а вместо того и застряли; ибо, несмотря на все торжественные возгласы наших западников, мы несомненно застряли. Наши западники - это такой народ, что сегодня трубят во все трубы с чрезвычайным злорадством и торжеством о том, что у нас нет ни науки, ни здравого смысла, ни терпения, ни уменья; что нам дано только ползти за Европой, ей подражать во всем рабски и, в видах европейской опеки, преступно даже и думать о собственной нашей самостоятельности; а завтра, заикнитесь лишь только о вашем сомнении в безусловно целительной силе бывшего у нас два века назад переворота, - и тотчас же закричат они дружным хором, что все ваши мечты о народной самостоятельности - один только квас, квас и квас и что мы два века назад из толпы варваров стали европейцами, просвещеннейшими и счастливейшими, и по гроб нашей жизни должны вспоминать о сем с благодарностию…