ОТ ПЕТРА I ДО КАТАСТРОФЫ 1917

Возможно, это был и шаг доброй воли в сторону английской короле­вы Виктории, которая именно в этом году прислала в Россию к Нико­лаю I сэра Мозеса Монтефиоре со своим рекомендательным письмом. Ему была поставлена задача добиться «улучшения участи еврейского населения» в России.

Британский еврейский миллионер-банкир Моше (Мозес) Мон- тефиоре был другом Ротшильда, шерифом Лондона, и был возведён королевой Викторией в рыцарское звание, а затем она пожаловала ему звание баронета. «Николай Первый ни до того, ни после с евреями не встречался. Для гостя из Лондона было сделано исключение. Мон- тефиоре просил царя взять евреев под защиту. Император отказался и предложил взамен: «Возьмите единоверцев, сколько угодно, с собой, не платя выездные пошлины»», — писал в своем исследовании иссле­дователь из Израиля Я. Рабинович.

Что сулил Моше императору Николаю I за помощь в улучшении жизни евреев — история умалчивает, но известно, что на предложение Николая банкиру-миллионеру — самому позаботиться о своих едино­верцах и взять их с собой, лучший друг Ротшильда, а соответственно и Ротшильд — не взяли ни одного российского еврея. Интересно уяс­нить, как предлагал Моше Монтефиоре императору Николаю Первому улучшить жизнь евреев в России — дать льготы в торговле и освободить от воинской службы? Нет, как указывает Ю. Гессен была, озвучена просьба — чтобы «купцам и ремесленникам дозволить поездки во внут­ренние губернии», «разрешить услужение христиан (евреям).».

Перемены в Европе были настолько велики (их мы рассмотрим в следующей книге), что (!) английская королева лоббировала интересы евреев даже в деталях — например, чтобы им могли служить христиане, в данном случае русские.

Удивительно выглядят и упорные непрекращающиеся старания евреев любыми путями прорваться во внутренние российские губернии, даже с помощью ходатайства английской королевы Виктории.

Фактически мы наблюдаем в лице еврейского сообщества в Рос­сии серьёзную оппозицию властям. Эта многомиллионная оппозиция не только критически относится к властям и не выполняет император­ские указы, но при поддержке европейских монархов старается захва­тить экономику страны. Разве можно с этой оппозицией сравнить таких оппозиционеров того периода, как Герцен и Белинский. А ведь в сотнях и тысячах учебниках СССР и современной России только именно эти два интеллигента и ещё парочка им подобных фигурируют единствен­ными оппозиционерами этого периода в России.

В этот период опять хлынул в Россию большой поток евреев из Поль­ши. Это опять был результат нескольких вспыхнувших освободительных восстаний поляков: из этой серии восстаний первое началось в 1844 г., затем в 1846 г. (Краковское и Галицийское) и в 1848 г. (Познаньское). В отличие от других «присоединённых» народов поляки почему-то не унимались и рвались на свободу. Российские войска жестоко рас­правились с любителями национальной свободы, тысячи повстанцев были расстреляны, повешены и отправлены на каторгу. Хлынувший в Россию очередной поток евреев опять возмутил общественное мне­ние, а восстания поляков спровоцировали активизацию критической позиции русской интеллигенции.

В ответ в 1849 году Николай I издал указ о запрещении ношения вся­кой национальной одежды, будь то украинской или русской. И в этом же году многих известных русских интеллигентов он затолкал по тюрьмам и каторгам. В конце своей жизни и своего правления Николай I стал очень воинственным.

И хотя он был внешне и по характеру самый «солдафонский» из всех предшествующих императоров его эпохи, но получилось так, что он не участвовал в войнах или славных захватах других народов и территорий. Он участвовал в событиях, начатых не им — в подавлении польских восстаний и в Кавказкой войне, где русские войска чередова­ли победы с поражениями и никак не могли подчинить себе чеченцев и дагестанцев.

Возможно, отсутствие позитива в этом вопросе и желание оставить после себя память славных побед побудили его к агрессивным действи­ям — в 1848 году он напал на Дунайские княжества.

А немного позже вмешался во внутренние дела Венгрии и потопил в крови вспыхнувшую там революцию (1848-1849 гг.). После этих «славных» побед Николай I обратил свой взор на внутренние проблемы. Оказалось, задуманная программа просвещения евреев не даёт поло­жительных результатов. Чтобы лучше разобраться в причине неудач в этом вопросе, в 1850 в учебных округах был создан консультативный орган из местных «учёных евреев», которые по иронии и были главными противниками и руководителями саботажа.

Ещё хуже было положение дел в любимой императорской теме — воинской. Снижение срока службы для евреев на 15 лет (до 10) никак не повлияло на их отношение к воинскому призыву. Это упорное не­желание евреев служить Отечеству особенно раздражало Николая I. Молодые евреи не только, как и раньше, перебегали в другие губер­нии, скрываясь там в своих сообществах, но теперь всё чаще убегали за границу — в Европу, где, как правило, поступали в престижные университеты.