От полюса до полюса

Мы направляемся в находящуюся близ Пафоса деревню, где сегодня Ариадна Кириаку выходит замуж за Поликарпа Поликарпу. Нас пригласили присоединиться к гостям, хотя это не такая уж великая честь, как может показаться на первый взгляд, ибо гостей созвано более 3000. На Кипре свадьбу празднуют не только родственники, но и местное общество. Нередко будущая семейная пара созывает на свадьбу гостей через газету.

Свадьба представляет собой заметное предприятие, в особенности если, как сегодня, она носит традиционный характер. Около трех часов дня гости собираются на дороге, и начинается публичное бритье жениха. Молодой киприот Поликарп — человек современный, учился в Германии и поведением несколько отличается от своего сияющего румяного отца, в настоящее время являющегося главой всей деревни. Жених сидит внутри недостроенного дома, возводящегося для них с женой, и с отважной улыбкой покоряется действиям пожилого цирюльника, то и дело отмахивающегося от мух воистину опасной для здоровья бритвой.

После самой долгой на моей памяти процедуры бритья все мы шествуем на другой конец деревни к церкви. Я завязываю разговор с женой первого человека в здешних краях, которая оказывается уроженкой Кента. Она вышла за киприота в результате отпускного романа. На их свадьбе присутствовала тысяча гостей, «но тогда я не хотела пышной свадьбы», поясняет она.

В церковь прибывает и жена Поликарпа в эффектном белом платье; черные как смоль волосы ее убраны старательно и причудливо уложенными локонами и украшены венком из цветов. Выглядит она изумительно и похожа на актрису эдвардианских времен, высокую, худощавую, с волевым лицом и длинным прямым носом. После этого три священника без особой спешки приступают к совершению показавшейся нам долгой литургии. Приглашен профессиональный видеооператор и режиссер съемки, облаченный в желтый пиджак Натыкаясь на все, он носится среди священников, передвигая священные предметы и буквальным образом попадая им под ноги. Церковь слишком мала для всех гостей, и приглашенные входят в нее и уходят по собственной воле. Лишь старые вдовы внимательно следят за службой, повторяя про себя шевелящимися губами слова священника. Поликарп и Ариадна героически стоят посреди этой любопытной смеси духовного и светского, пока наконец их не соединяют белой лентой, причащают и обводят вокруг Евангелия.

Но их труды еще только начинаются. На брачном пиру, устроенном во дворе некогда действовавшего монастыря, они три часа принимают гостей. Мне рассказывают, что приглашенный на свадьбу согласно обычаям должен поднести новобрачным маленький денежный дар, и, подойдя к Поликарпу, я замечаю, что карманы его полны денег, от которых его время от времени избавляет кто-то из членов семьи.

Мы сидим за длинными столами и угощаемся бараньим клефтико[20], мусакой[21] и тореци, густой, но вкусной овсяной кашей, на приготовление которой уходит два дня и на съедение примерно столько же. Начинаются музыка и танцы, причем в одном из них благословляют брачную постель, четверо мужчин в строгих костюмах выносят на плечах матрас, исполняя сложные па обутыми в мягкие туфли ногами. Но Поликарпа и Ариадну еще не ждет отдых. Их вытаскивают на сцену, чтобы разрезать торт, и все идет превосходно до того мгновения, как первый человек слишком резко открывает бутылку шампанского и пенная струя орошает новобрачную пару. Пока струйка шампанского стекает вниз со лба Поликарпа, я замечаю, что его улыбка на мгновение меркнет. Однако через долю секунды он вновь овладевает собой и спешно уводит обтертую и просушенную Ариадну в медленный и абсолютно неэлегантный танец, который вполне можно назвать «люмбаго». Танец крайне медленный, а причиной сему является предоставляемая родственникам и друзьям возможность подойти и оделить пару деньгами, пришпиливая их к одежде. К полуночи на одежде обоих молодых людей оказывается, наверное, по тысяче с лишним фунтов. Теперь я понимаю тех, кто говорит, что подобные свадьбы нисколько не расточительны и могут принести значительный доход. Не могу сказать, насколько это может служить утешением заметно уставшему Поликарпу, ведь вечер еще только начинается. Но жена его прекрасна, 3000 гостей веселятся от души, и в безоблачном небе царит почти полная луна.

День 50: Лимасол и Акротири

В отеле я замечаю экземпляр The Sunday Times — первую английскую газету, которая за последние два месяца попадает мне в руки без опоздания. Горбачев намеревается распустить Коммунистическую партию. Украина и Эстония провозгласили независимость. Читаю сообщение второй раз, чтобы поверить написанному. Всего десять дней назад мы находились на Украине, где даже оптимисты относили предоставление независимости к далекому будущему, отделенному от нашего времени тридцатью или сорока годами, — в Советском Союзе, существование которого было неразделимо с идеями коммунизма.