От полуночи до часа кошмаров

— Так ты думаешь, что у нас был одинаковый кошмар потому, что все мы получили одинаковый стресс в течение предыдущего дня и получили одинаковый травматический опыт. — Мария выглядывала из-за края большой чайной чашки, которую она держала возле своего лица как какой-то щит. Она задала вопрос в таком тоне, что нельзя было не заметить, что она с большим сомнением ожидает утвердительного ответа, как, впрочем, и все остальные.

— Ну, приблизительно, — согласился я.

— Ты, вероятно, не расслышал, дорогой, — сказала Элен. Юдифь бросила на нее сердитый взгляд, который Элен, конечно же проигнорировала. — Мы не просто все видели кошмар. Нам снилось одно и то же. Совершенно одно и то же.

— Это абсолютно невозможно, — горячо ответил я. И кроме того, так оно и было. Ведь Элен ничего не говорила о Мириам. Почему ты делаешь это со мной?

Элен демонстративно закатила глаза. Она отступила на один шаг назад, нахмурила лоб и внимательно посмотрела на сигарету, которую держала между пальцами, затем воспользовалась случаем и еще раз нагнулась над столом между мной и Юдифью, чтобы стряхнуть с сигареты пепел в пепельницу, да так энергично, что вокруг полетели искры.

— Давайте подойдем к этому строго аналитически, — сказала она. — Давайте воздержимся от дикой фантазии и просто разберем все факты, — она медленно обводила взглядом всю нашу компанию. — Якобы все мы между собой родственники, однако до этого момента ни разу не видели друг друга и даже ничего друг о друге не слышали.

— А что насчет нашего общего сна? — спросила Мария.

— А ничего, дорогуша, — с улыбкой парировала Элен. — Или наоборот все. Я просто пытаюсь перечислить все известные нам факты. Возможно, так найдется какой-то общий знаменатель.

— Психология для начинающих, — прошептала Юдифь. — Первая глава, первый абзац.

Она сказала это очень тихо, но, тем не менее, Элен услышала ее слова. На какую-то долю секунды в ее глазах блеснуло нечто, что я мог бы только назвать чистой ненавистью, но Элен в мгновение ока овладела собой.

— Чтобы выяснить все раз и навсегда, — сказала она сдержанно и с улыбкой, однако чуть-чуть холоднее, чем минуту назад, — я хирург, а не психолог. Я такого же мнения об этих инженерах человеческого мозга, как и вы. Меня интересуют факты и только факты.

— Хирург? — Мария выглядела удивленной.

— Совершенно верно, — осклабившись, ответила Элен. — Знаешь, дорогуша, я очень люблю резать!

И, вероятно, для этого ей даже не нужен скальпель, подумал я. Довольно было ее острого языка. Я предусмотрительно не стал высказывать эту мысль. Да это и не было нужно.

— Итак, еще раз с самого начала, — продолжала Элен. Ее взгляд неприятно долго и пристально остановился на мне. — Еще несколько часов назад никто из нас не был знаком друг с другом, хотя мы, как выяснилось, родственники между собой. С другой стороны, если посмотреть на нас, можно заметить известное сходство в нашем фенотипе.

— Фенотипе, — эхом отозвался Эд.

— Это родство, — объяснила Элен. При этом она закатила глаза еще больше. — Фамильное сходство, если тебе это слово больше нравится, Эдуард.

Эд ухмыльнулся еще шире, глянул на Элен, потом на Юдифь, затем снова на Элен.

— Ну я бы не сказал, что вы, то есть мы, так уж похожи.

— Ну и слава богу! — пробормотала Юдифь.

Элен со вздохом покачала головой.

— Я это уже заметила, — сказала она. — Однако для научного наблюдения имеют значение несколько другие вещи, чем первое внешнее сходство, это вам понятно? Например, у всех у нас голубые глаза, — она взглянула на Юдифь. — И почти все светловолосые.

— Ну если этого достаточно, то в этой стране у меня есть еще около пяти миллионов родственников, — заносчиво ответила Юдифь. — Мне казалось, мы должны оставить уровень дикой фантазии и заняться сухими фактами.

— А как же все-таки быть с нашим общим кошмаром? — спросила Мария. Она резко повернула голову. — То, что шесть людей видели практически идентичный сон… Я, конечно, не ученый, но я понимаю, что здесь явно что-то не так.

— Вероятно, это замок с привидениями, — Эд явно не упускал возможности попаясничать. Но никто не реагировал.

— И потом еще эти головные боли, — продолжала Мария. Головные боли? Я инстинктивно отстранился от Юдифи, и обернувшись всем корпусом к Марии, вопросительно посмотрел на нее.

— С тех пор, как мы попали в эти забытые Богом руины, у меня то и дело приступы мигрени, — заявила она. Мне показалось, что она правильно поняла мой взгляд. — Ведь у тебя тоже?

Я кивнул.

— Да, но это ни о чем не говорит. У меня всегда были приступы мигрени, с самого детства. Пожалуй, они стали сильнее с тех пор, как мы здесь.

Да, сильнее и чаще.

— Это стресс, — констатировала Элен. — В этом нет ничего экстраординарного. Стресс часто является причиной мигрени.