От «Понедельника…» до «Обитаемого острова»

«От каждого по способностям» заменялась на «ну и пусть…», «наше дело правое» — на «всё так, как ты говоришь», «кто-то из вашего брата» — на «кто-то из ваших», «согласно приговору, не имею права» — на «потерял право», «добрая довоенная охранка» — на «специалистов его императорского величества», «сволочь из охранки» — на «кровавого подонка», «оппозиция» — на «неповиновение властям». Вместо «смести с лица Мира» — «превратить в ничто». Вместо «герои из героев» — «настоящие мученики». «Ты у нас Батей станешь», — говорит Зеленый Маку. «Батя» изменен на «главного».

Истреблено слово «энтузиазм», вместо него — «готовность пролить кровь», «готовность жечь и резать во славу Творцов»… А во фразе Гая «Какой может быть энтузиазм вне строя?» энтузиазм заменен пением.

Убирались из текста: определение «друг рабочих», упоминание о «низовой работе» в подполье, обозначение части подполья как неудавшихся Отцов, «смертью храбрых» (погиб), «лауреат императорской премии», обращение Гая к Маку («вождь мой»), когда Гай подвергся снова лучевому удару, и фраза «проклятые дети проклятых отцов».

Так же тщательно препарировались и фразы говоривших. Убрано: «Вы не понимаете истинно великого назначения нашей страны и исторического подвига Неизвестных Отцов! Спасти человечество!» Убрана фраза Орди: «Не бывает таких провокаторов, товарищи». Убрано и замечание Доктора: «Если бы нас не было, Отцы бы нас изобрели…» Убрано предположение Гая: «Попадаются ведь негодяи даже в муниципалитете… а Отцы просто не знают… им не докладывают, и они не знают…» Убрано и его замечание о выродках: «…которые сами по себе — нуль в океане народа…» Убрано возражение Максима, что он хотел бы драться «против системы лжи, а не против системы башен». Убраны: «По-моему, на доследование тебя хотят…», «Правые ходят гоголем: в правительстве вот-вот полетят головы, и вся эта сволочь полезет на освободившиеся места…»

Случай с задержанием Максима на границе именовался уже не «государственным», а «серьезным». А оценка действия, которая в рукописи называлась «не по-гвардейски», а в «Неве» — «не по-солдатски», в ранних книжных изданиях — «недостойно легионера».