От потрясенного Кремля до...

Этот случай был немедленно разобран на Счетной комиссии. После того, как было установлено, с какого стола получен бюллетень, комиссия тотчас же раскололась по политическому признаку. Ее правое крыло пришло к единодушному мнению, что имели место наша собственная оплошность, нарушение, которые мы должны признать и официально объявить об этом на съезде. Понятно, что такое заявление, безусловно, вызвало бы импичмент в адрес Счетной комиссии со всеми вытекающими отсюда последствиями. Однако мне уже было известно в результате расследования, что человек, пытавшийся воспользоваться сразу двумя бюллетенями, был вторым секретарем одного из обкомов партии. Причем другой бюллетень, который он пытался донести до избирательной урны, принадлежал его непосредственному начальнику — первому секретарю. Известно мне было и то, что бюллетень им был получен как раз с того стола, за которым сидели депутаты, формально называющие себя «анти». По условной классификации — крайне левые. Я спросил у правых депутатов — членов комиссии, могли ли по логике вещей крайне левые вопреки своим групповым интересам выдать лишний бюллетень правому кандидату. Другое дело, если бы они оказали подобную услугу левым… Пришлось согласиться, что такой вариант не выдерживает критики.

Но этим я не ограничился. Я поинтересовался, действительно ли улетел первый секретарь обкома, которому было так некогда. Он оказался в зале. Инцидент был исчерпан. В докладе о результатах голосования я сообщил об этом случае для того, чтобы предотвратить возможные провокации.

Таким образом, и на этапе подготовки, и на этапе голосования нам удалось обеспечить строгую, четкую и объективную процедуру, которая позволила определить истину, исключая умышленные и случайные искажения.

Теперь, когда я уже описал трудности, связанные с выборами заместителей, читатель легко может представить атмосферу и обстоятельства, связанные с избранием постоянно действующего Верховного Совета РСФСР, который состоит из двух Палат: Совета Республики и Совета Национальностей. Так как в силу ряда причин, на которых я остановлюсь ниже, выдвижение кандидатов носило явно недемократический характер, Председатель сделал попытку увеличить численность обеих Палат. Однако она не увенчалась успехом, поскольку правые депутаты, опираясь дополнительно на голоса представителей национальных меньшинств, высказали опасение в том смысле, что большой перевес в Совете Республики поставит население национальных окраин в зависимое положение от русского большинства. В ответ были выдвинуты встречные предложения, которые надежно гарантировали защиту национальных интересов автономных областей и республик. Предлагалось, в частности, наделить Совет Национальностей правом вето. Кроме того, предполагалось пополнить Совет Национальностей за счет представителей из территориальных округов.

Таким образом, расширение количественного состава Верховного Совета РСФСР имело своей целью лишь дальнейшую демократизацию этого органа. Выступать в открытую против демократизации, конечно же, невозможно. В этих условиях предпочтительнее стать на позицию мнимой защиты национальных интересов окраинных народов России. Мне представляется, однако, что подлинные интересы, заключенные в этом вопросе, должны иметь совершенно иную тональность, другое дыхание. Когда я вижу представителей автономных республик, автономных областей в ярких национальных костюмах, которыми они гордятся, когда я чувствую их глубокую сопричастность к собственной культуре, когда на трибуне съезда я вижу, как сильно и аргументированно они защищают свои национальные интересы, у меня субъективно появляется ощущение большой духовной силы этих людей. И здесь, мне кажется, есть чему и у кого поучиться.

В самом деле, представим себе, что в Москве, Ленинграде, Ростове-на-Дону или Самаре вдруг началась бы стихийная кампания по выселению татар или чеченцев. Так я думаю, что волна естественной солидарности всколыхнула бы народы национальных автономий. И здесь, на трибуне съезда, мы бы услышали и аргументированное возмущение, и нам назвали бы комплекс мероприятий для немедленного исправления возникшего положения, и мы — парламент России — вынесли бы конечно, соответствующее решение. И не было бы у нас задачи важнее. Но вот у самых стен Кремля стоят толпы русских беженцев. А другие, пока еще не беженцы, живут униженными, обиженными и оскорбленными. Им просто некуда бежать, не к кому обратиться. И единственное, на что мы оказались способными при виде их, так это собрать деньги из личных средств. Этих денег не хватило даже на один завтрак для всех…